Смерть и Возрождение (СИ)

Первую чашку выпила Эдит. Вторую в два глотка влил в себя Томас. Туу-Тикки дождалась, пока они опустошат термос. Эшу с недовольным видом перекатывался с пятки на носок. Ему какао не полагалось, а мамонтов в этом мире давным-давно сожрали. Эшу фыркнул, рыкнул и перекинулся. Поднялся по склону, дождался, пока остановится, пропуская его, поток машин, и скрылся по ту сторону дороги меж сосен.

Когда Эдит допивала остатки какао, к ним с Томасом подошел сэр Эдвард. Пристально и цепко осмотрел их обоих.

— Ритуал удался. Я подожду Люсиль и вернусь с ней.

— А мы домой, — улыбнулась Туу-Тикки. — Жду вас к ужину.

========== 31 ==========

Томас проводил Эдит до ее комнаты и поспешно ушел к себе. К зеркалу он подошел не сразу. Как ни смешно это звучало, нынешний собственный облик пугал его больше, чем снятое проклятие. И больше, чем маг Эшу.

Томас от двери посмотрел на зеркало. Сделал два медленных шага вперед. Потом решился и быстро подошел. Посмотрел на свое отражение. Это было еще ужаснее, чем он предполагал. Череп, белый по границе роста волос, выглядел неоправданно большим. А глаза без бровей и ресниц… Он в Итоне как-то видел больного бульдога.

Томас потоптался на месте. Единственное, что он мог сделать — это не показываться никому на глаза. Никому. Эдит особенно. Томас решительно плюхнулся на застеленную кровать.

Эдит оглядела свою комнату, как в первый раз. Она была голодной, усталой, возбужденной и очень хотела вымыться. Кажется, одевалась, чтобы выйти из комнаты и просить Эшу о помощи, она в другой жизни. В совершенно другой. Сколько же у нее уже было этих «других жизней»? Одна — до смерти матери. Другая — с отцом, до знакомства с Томасом. Третья началась и закончилась в Багровом пике — сейчас она вспоминалась смутно, как вспоминается к вечеру кошмарный сон. И вот — четвертая.

Эдит распахнула шкаф, достала оттуда свежую одежду и белье, взяла халат и ушла в ванную. Туу-Тикки что-то говорила про женскую и мужскую ванные комнаты — значит, эту придется делить с Люсиль, которую сэр Эдвард наверняка отправит мыться, когда она вернется. Стало быть, стоит поспешить.

В ванной Эдит решительно засунула все, что на ней было, в лубяную корзину для грязного белья. Посмотрела на ванну, качнула головой и отодвинула стеклянную дверцу душа. Так будет быстрее.

Странный кран без ручек плюнул в нее сверху сначала очень холодной водой, потом слишком горячей, но вскоре Эдит смогла отрегулировать температуру. Некоторое время она просто стояла под упругими струями, позволяя им смывать соль, запах огня, шалфея и полыни с волос и с тела. Странно, что у нее остались волосы. На голове. Остались ресницы и брови. А вот на теле не сохранилось ни волоска. Подмышки, лобок, голени, предплечья были младенчески гладкими. Интересно, это так и останется или волосы отрастут?

Эдит взяла первый попавшийся кусок мыла и принялась мыться. Мыть голову она не стала. Потом еще минут пять постояла под душем и выключила воду.

Когда она вытерлась, то обнаружила, что кожа ощущается неприятно и некомфортно сухой. Кажется, среди всех здешних флаконов и баночек было что-то подходящее… Эдит быстро перебрала косметику, обнаружила большой флакон с надписью «Лосьон для тела», не сразу поняла, как работает дозатор. Лосьон сильно пах ванилью, но Эдит было все равно. Она намазалась с ног до головы, не достав только до местечка между лопаток. Лосьон впитывался в кожу, как вода в песок. Не пришлось даже ждать.

Эдит встала перед зеркалом, осмотрела себя, повернула голову вправо, влево. Что это за клочья слезают с нее? Или нет ничего и ей просто мерещится от голода и усталости?

Что-то не так было с глазами. Эдит нагнулась к зеркалу. Точно. Глаза изменились. Раньше они были просто карими, цвета чая. А сейчас вокруг зрачка появился почти золотой круг, дальше цвет переходил в топазовый, и всю радужку окружало тонкое, но четкое черное кольцо. И ресницы потемнели. Эдит была блондинкой, никогда не пользовалась декоративной косметикой, даже пудрой, и привыкла к тому, что выглядит блеклой, белесой. У нее всегда была невыигрышная внешность, а подчеркнуть нарядом выгодные стороны Эдит никто не учил. Сейчас же ресницы словно выкрасили темно-коричневой краской. Привычные уже синеватые тени в подглазьях размылись и побледнели. Чуть ярче стали губы. Что это? Проявляется облик сидхе, или это оттого, что она прошла через огонь?

Она перекинула на грудь волосы. Раньше они были до пояса, а сейчас стали много короче. Короче и как будто гуще. Их цвет так и остался пшеничным, но половину волос словно срезали.

Не срезали, сообразила Эдит. Они сгорели. Она была не столь захвачена проклятьем, как Люсиль и Томас, и жертву с нее взяли меньшую, только и всего. Но взяли. Бедный Томас… Он так переживал из-за того, как выглядит! Как будто это имеет какое-то значение! У сэра Эдварда уже начали отрастать волосы, отрастут и у Томаса. И сэр Эдвард нисколько не переживал. Может, потому, что Эшу мог попросить и бóльшую жертву — пинту крови или часть тела, или глаз. А он взял всего лишь волосы. Какая мелочь!