Смерть королей

- Что тебе следует сейчас сделать, - сказал я Кутберту, - так это убедиться, что духи этой могилы нас не побеспокоят.

- Могу ли я спросить, что ты здесь делаешь?

- Что сказал тебе Лудда?

- Только что я тебе нужен, и что нужно взять собаку.

- Значит, это всё, что тебе нужно знать. И убедись, что ты прогнал этих духов.

Мы убрали большой камень, загораживающий вход, и Кутберт вошел в склеп и бормотал там молитвы, разбрызгивал воду и установил крест, сделанный из веток.

- Мы должны подождать до ночи, господин, - сказал он мне, - чтобы убедиться, что молитвы сработали, - он выглядил смущенным и взмахнул руками в жесте, который означал безнадежность.

У него были огромные руки, и казалось, что он не вполне понимает, куда их девать.

- Подчинятся ли мне духи? - спросил он. - Я не знаю! Они спят днем и должны проснуться и обнаружить,что они в цепях и беспомощны, но, возможно, они сильнее, чем мы думаем? Узнаем сегодня ночью.

- Почему ночью? Почему не сейчас?

- Они спят днем, господин, потом пробуждаются по ночам и кричат, как души, попавшие в бурю. Что если они разорвут цепи? - он содрогнулся. - Но я останусь на ночь и призову ангелов.

- Ангелов?

Он серьезно кивнул.

- Да, господин, ангелов, - он заметил озадаченное выражение на моем лице и улыбнулся. - О, не считай ангелов прекрасными девушками, господин. Простой народ думает, что ангелы - это прелестные яркие штучки с чудесными, - он помедлил, помахав своими большими руками на уровне груди, - оленятами, - наконец произнес он, - но по правде говоря, они воины Господа. Свирепые и грозные создания!

Он замахал руками, изображая крылья, а затем замер, когда заметил, что я уставился на него. Я смотрел на него так долго, что он занервничал.

- Господин? - спросил он с дрожью в голосе.

- Ты умен, Кутберт, - сказал я.

Он выглядел довольным и робким.

- Да, я такой, господин.

- Святой Кутберт Умный, - сказал я восхищенно. - Глупец, - продолжал я, но до чего умный глупец!

- Спасибо, господин, ты так добр.

Той ночью мы с Кутбертом остались у входа в склеп и смотрели на сияющие звезды. Молния положила голову мне на колени, и я поглаживал ее. Это был отличный пес, быстрый, свирепый как воин и бесстрашный.

Серп луны поднялся над холмами. Ночь была наполнена звуками, шуршанием неведомых существ в ближайшем лесу, призывным уханием охотящейся совы, и криком лисы где-то вдалеке.

Когда луна достигла зенита, отец Кутберт повернулся к склепу, встал на колени и начал молча молиться, его губы двигались, а руки сжимали сломанный крест. Если ангелы и пришли, я их не увидел, но, может быть, они там побывали, яркокрылые и прекрасные воины христианского бога.

Я оставил Кутберта молиться и повел Молнию на вершину кургана, где встал на колени и обнял собаку. Я сказал ей, как она хороша, как верна и как храбра.

Я похлопал ее по грубой шкуре и зарылся лицом в шерсть, я сказал ей, что она была лучшей собакой из тех, что я знал, и я все еще обнимал ее, когда перерезал ей горло одним сильным ударом ножа, который заточил накануне.

Я почувствовал, как ее сильное тело боролось и дергалось, она взвыла, но быстро затихла, кровь текла по моей кольчуге и коленям, и я оплакивал ее смерть, я держал ее дрожащее тело и сказал Тору, что принес ему жертву.

Я не хотел этого, но только жертвуя чем-то дорогим, мы можем тронуть разум богов, и я держал Молнию, пока она не умерла. Ее смерть была милосердной и мгновенной. Я умолял Тора принять жертву и в ответ оставить мертвых в тишине их могилы.

Я отнес тело Молнии к ближайшим деревьям и вырыл могилу ножом и осколком камня. Я положил собаку в нее, а рядом с ней нож, затем пожелал ей удачной охоты в другом мире.

Я засыпал могилу и навалил сверху камней, чтобы тело не досталось падальщикам. К тому времени, когда я закончил, уже занималась заря, я был в грязи, в крови и несчастен.

- Боже мой, что случилось? - снова уставился на меня отец Кутберт.

- Я помолился Тору, - коротко ответил я.

- Собака? - прошептал он вопрос.

- Она охотится в другом мире, - сказал я.

Он содрогнулся. Некоторые священники начали бы меня распекать за поклонение фальшивым богам, но Кутберт просто перекрестился.

- Духи вели себя тихо, - сообщил он мне.

- Значит, одна из молитв сработала, - отметил я, - твоя или моя.

- Или обе, господин.

А когда взошло солнце, пришли рабы, открыли склеп и вынесли мертвых из одной из дальних комнат.

Они сложили кости в помещении напротив, а потом закрыли наполненное мертвыми телами пространство каменной плитой. Мы положили черепа в одно из ближайших к входу углублений, так что мертвецы будут приветствовать своими ухмылками каждого посетителя, который согнувшись войдет в проход.

Самой трудной работой было замаскировать вход в самое северное помещение, в то, откуда мы убрали кости, потому что нужно было сделать так, чтобы Лудда смог входить и выходить из этой искусственной пещеры.