Смерть на Ниле. Причуда мертвеца

— Это было совсем не так. Я женился на одной здешней, а жизни не вышло. Она вернулась к своим. Я не видел ее уже несколько лет.

— Все равно вы считаетесь женатым.

Тот молчал. Рейс продолжал:

— Значит, миссис Дойл, или мисс Риджуэй, как ее тогда звали, вывела вас на чистую воду?

— Да, черт бы ее побрал. Сует нос, куда ее не просят. А Мари было бы хорошо со мной. Я бы все для нее сделал. Про ту, другую, она бы никогда не узнала, не впутайся ее хозяйка в наши дела. Я не скрываю: да, злился на нее, а когда увидел ее на пароходе — прямо взбесился, — ходит, понимаете, вся в жемчугах и брильянтах, командует и даже не задумается, что поломала человеку жизнь. Пусть я злобствовал на нее, но, если вы считаете меня убийцей и думаете, что я так просто мог пойти и пристрелить ее, — это чушь собачья. Я ее пальцем не тронул. Святая правда.

Он смолк. По его лицу катился пот.

— Где вы были этой ночью между двенадцатью и двумя часами?

— Спал на своей койке — мой напарник подтвердит.

— Это мы выясним, — сказал Рейс. Коротко кивнув, он отпустил Флитвуда: — Достаточно...

— Eh bien? — спросил Пуаро, когда за Флитвудом закрылась дверь.

Рейс пожал плечами:

— Вполне правдоподобная история. Он нервничает, конечно, но это в порядке вещей. Надо будет проверить его алиби, хотя не верю, чтобы оно было доказательным. Наш приятель мог тихо выйти из каюты и вернуться, пока его напарник спал. Вот если его еще кто-нибудь видел — тогда другое дело.

— Да, это надо будет выяснить.

— Дальше, — продолжал Рейс, — чтобы выяснить время совершения преступления, нужно знать, кто и что слышал. Бесснер говорит: между двенадцатью и двумя часами. Как знать, может, кто-то из пассажиров слышал выстрел, даже не сознавая, что это выстрел. Я, например, ничего похожего не слышал. А вы?

Пуаро покачал головой:

— Я спал как убитый. Я ничего не слышал, решительно ничего. Меня словно опоили — так крепко я спал.

— Жаль, — сказал Рейс. — Будем надеяться, что нам повезет с пассажирами по правому борту. С Фанторпом мы разбирались. Следующими идут Аллертоны. Я пошлю стюарда за ними.

Миссис Аллерган не заставила себя ждать. На ней было светло-серое шелковое платье в полоску. Ее лицо выражало страдание.

— Как это ужасно, — сказала она, опускаясь на стул, предложенный Пуаро. — Я не в силах этому поверить. Такое прелестное создание, жить бы да радоваться — и погибла. Просто не могу поверить.

— Я представляю, что вы чувствуете, мадам, — отозвался Пуаро.

— Как хорошо, что вы тут, — сказала миссис Аллерган. — Уж вы-то найдете, кто это сделал. И хорошо, что эта несчастная не виновата.

— Вы имеете в виду мадемуазель де Бельфор? Кто вам это сказал?

— Корнелия Робсон, — ответила миссис Аллерган, чуть заметно улыбнувшись. — Вся эта история вскружила ей голову. Похоже, ничего более увлекательного в ее жизни не было — и не будет. Но она прелесть — стыдится своего возбуждения. Считает, что это дурно. — Миссис Аллерган перевела взгляд на Пуаро и добавила: — Что же я несу вздор, у вас ведь ко мне вопросы.

— С вашего позволения. Вы легли спать в какое время, мадам?

— В половине одиннадцатого.

— И скоро заснули?

— Сразу. Я очень хотела спать.

— А вы ничего не слышали — хотя бы что-нибудь — ночью?

Миссис Аллерган наморщила лоб:

— Да, мне кажется, я слышала всплеск и как кто-то пробежал. Или наоборот? Трудно сказать. Мне представилось — приснилось, что ли, — будто кто-то упал за борт, в море, я проснулась и послушала, но все было тихо.

— В какое время это было — не знаете?

— Боюсь, что нет. Но не думаю, что я долго спала. Что-нибудь час — не больше.

— Увы, это далеко от точности, мадам.

— Да, конечно, но зачем гадать, если я просто не знаю?

— Это все, что вы можете нам сказать, мадам?

— Боюсь, что да.

— Вы прежде знали мадам Дойл?

— Нет, Тим был с ней знаком. Еще я много слышала о ней от нашей кузины Джоанны Саутвуд, а познакомились мы только в Асуане.

— Если позволите, мадам, у меня еще один вопрос.

Еле заметно улыбнувшись, миссис Аллертон тихо обронила:

— С удовольствием отвечу на нескромный вопрос.

— Вопрос вот какой: не потерпели вы сами либо ваша семья урона от финансовых операций отца мадам Дойл, Мелиша Риджуэя?

На лице миссис Аллертон выразилось крайнее изумление.

— Нет, что вы! Наши финансы тают — это да... падают проценты от вложений. А чтобы драматически впасть в бедность — этого не было. Муж мало оставил, но сколько оставил — столько и остается, хотя, конечно, это уже не те деньги, что прежде.

— Благодарю вас, мадам. Вы не попросите сына спуститься к нам?

Вернувшуюся мать Тим спросил беспечно:

— Отмучилась? Теперь моя очередь. Что хоть они спрашивают?

— Что я слышала ночью, — сказала миссис Аллертон. — А я, к сожалению, ничего не слышала. И не пойму — почему. Ведь каюта Линит через одну от моей. Я просто обязана была услышать звук выстрела. Ступай, Тим, тебя ждут.

Тиму Аплертону Пуаро задал те же вопросы, что его матери.

— Я рано лег спать, что-нибудь в половине одиннадцатого, — отвечал Тим. — Немного почитал. Сразу после одиннадцати выключил свет.

— После этого что-нибудь слышали?