Смерть на винограднике

– Смешно: поручать англичанину строить мост во Франции.

– Не смешнее, чем отправлять французских математиков на работу в лондонские банки, – возразил Верлак. – Но если вас это утешит, кажется, инженером был француз. Так или иначе, теперь мы одна большая планета.

Полик вздохнул.

– Мы с Элен как раз недавно говорили об этом. О глобализации виноградников. Богатые виноделы из Бордо скупают виноградники в Аргентине, в итоге цены там растут, а китайцы и американцы покупают наши винодельческие поместья.

Верлак сбавил скорость, проезжая через пункт приема платежей на дороге, и оба умолкли: впереди показался виадук.

– Господи… – наконец произнес Полик. – Боже, храни королеву.

Верлак притормозил у смотровой площадки, оба вышли из машины. Над ними завывал ветер, гоняя по голубому небу клочья облаков. Белый мост был великолепен.

– Похож на парусную флотилию, плывущую через долину, – заметил Верлак. Он сделал несколько снимков на мобильник, а Полик стоял рядом, подбоченившись, и смотрел на мост во все глаза.

Пересчитав высокие тонкие опоры, на которых держался мост, Полик сказал:

– Их семь. Обратите внимание: в опорах сделаны узкие прорези, разделяющие их надвое, а над дорожным полотном они снова смыкаются.

– Понятия не имел, что это настолько захватывающее зрелище, – признался Верлак. – И элегантное: идеальный союз инженерного дела и дизайна.

– Французского и английского, – с улыбкой поддержал его Полик.

На смотровой площадке они простояли еще минут десять, но уже молча. Оба не замечали, как на стоянке появляются и снова уезжают другие машины, не слышали ни болтовни туристов, ни щелканья фотоаппаратов. Верлак смотрел на мост, ажурный шедевр строительной мысли, соединяющий одно известняковое плато с другим, тоже заросшим зеленым кустарником. Далеко внизу текла река Тарн, через которую был переброшен на небольшой высоте построенный гораздо раньше маленький мост. По сравнению с виадуком он казался игрушечным.

– Когда вижу такую красоту, сотворенную человеком, – признался Верлак, – мне кажется, что в мире все устроено правильно.

Полик кивнул.

– Понимаю, о чем вы. – Он смотрел, как облака проносятся над самой высокой опорой моста. – Особенно если вспомнить про нашу работу.

Верлак бросил взгляд на комиссара и вспомнил слова сестры Клотильды: «Все мы должны делать хоть что-нибудь, чтобы мир стал еще прекраснее».

– Я мог бы целый день здесь простоять, – сказал он. – Но давайте лучше поедем.

– Ага, уже пора, – согласился Полик. – Обязательно привезу сюда своих девчонок.

Верлак улыбнулся, услышав, как Полик назвал жену и дочь «девчонками».

– Счастливец вы, Бруно.

Полик сделал вид, что не расслышал или что в суете возвращения к миниатюрному «Порше» Верлака позабыл ответить. А что он мог сказать?

Верлак выехал на шоссе, Полик сверился с мишленовской картой.

– С этого шоссе нам надо съехать на выезде номер сорок два, – сообщил он. – Потом – на восток по шоссе N-восемьдесят восемь еще примерно двадцать четыре километра, а потом – на север по D-двадцать восемь к Лайолю. Тальмар сказал, что перед ралли на дорогах наверняка расставят указатели, а если мы их не найдем, посоветовал просто ехать следом за каким-нибудь «Ситроеном». -Он положил карту на колени, готовясь любоваться видом с моста. – Невероятно! – воскликнул он, высунув голову и разглядывая долину внизу.

– Вы сюда посмотрите. – Верлак указал вперед. – Через две машины от нас – старый «Ситроен».

Полик присмотрелся, потом оглянулся через плечо.

– А за нами – целая вереница.

– Значит, искать указатели не придется.

Чем ближе они подъезжали к Лайолю, тем больше «Ситроенов» попадалось на дороге. По номерам можно было определить, где живут владельцы машин, и поскольку дорога вела со стороны юга, французские «Ситроены» встречались особенно часто, но, как ни странно, здесь были также номера итальянских, испанских и даже португальских фанатов, спешащих на ралли. У самого Лайоля «Ситроены» начали поворачивать налево, на небольшое шоссе, ведущее к Монперу, и Верлак последовал их примеру.

– Судя по количеству машин, они, наверное, арендовали целое поле, – заметил он. Подросток в красной ситроеновской куртке замахал им, заводя на стоянку, и Верлак припарковал машину среди тысяч «Ситроенов» всех мыслимых цветов, моделей и годов выпуска. Когда они вышли из машины, какой-то седой поклонник ралли, тоже в красной ситроеновской куртке и такой же бейсболке, выбрался из своего кабриолета «DS-19» и заявил по-английски:

– Ошибся адресом, приятель.

Верлак запер машину и ответил ему натянутой улыбкой.

– А разве это не ралли на старинных «Порше»? – спросил он по-английски. – Вот досада!

– Да шучу я, – продолжал седой. – Ничего, скоро зафанатеешь, точно тебе говорю. Всего хорошего!

Верлак вяло помахал ему.

– Он что, дразнил нас? – спросил Полик.

– Да. – Верлак обошел вокруг длинного обтекаемого кабриолета. – И вправду странно выглядят эти машины. – Гладкие и красивые.