Смерть надевает маску

Но прежде чем мы добрались до нее, Майло взял меня за руку.

– Подожди, пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой, Эймори.

– Сделаем это на обратном пути.

– Рядом с Маркхемом? – Он пытливо поднял брови.

Я вздохнула:

– Ну ладно. Когда приедем, можешь зайти ненадолго.

– Ты прекрасно знаешь, нам не удастся нормально поговорить, когда за углом прячется Винельда.

– Да она уже наверняка спит.

– Я хочу побыть с тобой наедине, – произнес Майло тихо, и я постаралась не выказать дрожь, которую вызвали эти слова. Я решительно не собиралась этим вечером пасть жертвой его обаяния.

– Зачем? – осведомилась я с вызовом.

– Затем, что мне нужно кое-что тебе сказать.

Я задумалась, и Майло принял мое молчание за согласие.

– Я остановился в «Ритц». Можно поговорить там.

– Вряд ли, Майло.

– Почему нет?

Наши глаза встретились, и я прочитала вызов в его взгляде. Не то чтобы я ему не верила. Скорее я не верила самой себе. Когда дело касалось мужа, я, говоря откровенно, становилась слишком ранимой… Я колебалась. Смехотворная, безнадежно романтическая часть моей души верила, что это шанс все исправить.

– Пожалуйста, – добавил он нежно. – Ненадолго.

Я вздохнула, не желая спорить ни с ним, ни с собой:

– Пусть так. Но ненадолго, ладно?

После короткой поездки мы остановились у грандиозного пылающего ярким светом входа в гостиницу. Майло помог мне выйти из машины. Становилось все холоднее, и я отлично сознавала, как тепло находиться рядом с ним.

– Маркхем, буду через час, – сказала я.

– Понял, мадам.

Майло взял меня под локоть, и мы прошли по блестящему вестибюлю гостиницы к лифту.

Мы прибыли на его этаж; прошли по длинному укрытому ковровой дорожкой коридору; наконец попали в номер. Майло включил свет, и я осмотрелась. Прихожая была просто прекрасна: высокие потолки, стены цвета слоновой кости, ковры, дорогая мебель вокруг мраморного камина… Сквозь открытое французское окно я видела примыкающие к комнате спальню и ванную.

Майло помог мне с плащом. Затем я села на синий с желтым диван, а он заказал для меня кофе и налил себе выпить. Было странно гостить у собственного мужа, и вдобавок не хотелось обсуждать брак – по крайней мере сейчас.

– Так что ты узнал об убийстве? – спросила я. – Ты обещал рассказать за ужином.

– После твоего маленького трюка я подумываю о том, чтобы оставить это при себе, – ответил он, затыкая графин пробкой. – Вечер я планировал провести по-другому.

– Дуглас-Хьюзы пригласили меня до того, как это сделал ты. Я решила убить двух зайцев.

– Что ж, как один из этих зайцев я бы предпочел смерть соседству с этой девчонкой Эклз.

– Ты очаровал ее.

Майло ослабил галстук и с бокалом в руке сел рядом со мной.

– Как же она все-таки болтлива…

– Ты выяснил что-то интересное? Марджори рассказала тебе о сестре и мистере Харкере?

– Упомянула, что втроем они хорошо проводили время. Есть один ночной клуб, куда они часто захаживали… «Спэрроу»[4]? Что-то в этом духе, нелепое названьице.

Я отметила это про себя, чтобы использовать в будущем.

– Только не выдумывай ничего, Эймори, – предупреждающе сказал Майло, словно прочитав мои мысли.

Я не стала обращать на это внимание.

– Думаешь, Марджори могла полюбить мистера Харкера?

– Сомневаюсь. Скорее они с сестрой решили, что им будет легко манипулировать.

– Ты имеешь в виду, они использовали его из-за его денег?

– Мне кажется, так и было.

Интересно, как обстояли дела с финансами у мистера Харкера? Такую возможность я раньше не рассматривала.

– Как считаешь, он был богат?

– Уверяю, для комфортной жизни у него имелось достаточно. Его отец – родной брат миссис Баррингтон. Семья богата, но в деньгах не купается, я бы так сказал.

Я задумалась. Джеймс Харкер казался одним из тех милых и рассеянных молодых людей, которых запросто могли бы «эксплуатировать» умудренные опытом светские женщины. Связаны ли его деньги с его смертью?

– Что еще ты узнал? – спросила я.

– Сегодня – ничего, но до этого я звонил Фредерику Гармонду и спрашивал насчет Вивьен Гармонд. Ее почивший муж приходился ему дальним родственником, но Гармонд в курсе, что несколько лет назад тот выехал заграницу и там умер. Вскоре миссис Гармонд вернулась в Англию с ребенком на руках и несколько сомнительным свидетельством об их браке. Семья его приняла, но все полагают, что она забеременела от Данмора, а тот отказался на ней жениться.

Как я и подозревала, Майло рассказал мне о Вивьен Гармонд. Больше того – почти слово в слово то же самое, что я уже слышала от миссис Роланд. Он не сообщил ничего нового, и я была очень собой довольна.

– Возможно, Джеймс Харкер знал что-то, что она хотела бы держать в секрете, – сказала я. – Конечно, это маловероятно, но не стоит списывать со счетов. По своему «сарафанному радио» Винельда выяснила, что у миссис Гармонд трудности с деньгами. Так что она могла отчаяться и украсть драгоценности, а смерть мистера Харкера – неудачный побочный продукт…

– Может быть. Так или иначе, информацией о ее сомнительном вдовстве не ограничилось. Гармонд рассказал кое-что интересное и о Баррингтонах.

Я посмотрела на него в удивлении:

– И что же?