Смерть под колоколом

Друзья застали старшину Хуна одного в кабинете первого писца, он изучал фигуры на шахматной доске. Оторвавшись от своего занятия, он разлил по чашкам чай, и Дао Гань подробно рассказал ему о своем походе и о своевременном вмешательстве Ма Жуна.

— Я все еще сожалею о том, — закончил он, — что его честь запретил продолжать расследование в храме Безграничного милосердия. Мне больше нравится иметь дело с этими глупыми лысоголовыми, чем с кантонскими головорезами. И в храме я хоть чуточку подзаработал.

— Когда его честь решит дать ход делу госпожи Лян, — заметил старшина, — нам придется действовать очень быстро.

— Но к чему такая спешка? — спросил Дао Гань.

— Если бы это вечернее приключение не замутило твой разум, ты бы и сам сообразил, — ответил старшина Хун. — Сам же сказал, что большая богатая усадьба Линь Фана практически пуста. Это может означать лишь одно: он и его люди собираются покинуть Пуян. Женщины и большинство слуг, скорее всего, уже уехали. Количество освещенных окон подтверждает, что кроме привратника и самого Линь Фана там остались только двое его подручных. Я не удивлюсь, если джонка, которую ты видел у фермы, готовится поднять паруса и отплыть на юг.

Дао Гань ударил кулаком по столу.

— Конечно, старшина! — воскликнул он. — Это все объясняет! Его чести надо немедля принять решение, чтобы мы могли оповестить моего приятеля Линь Фана о том, что ему запрещено покидать город, поскольку против него возбуждено дело. Мне бы очень хотелось самому отнести этому мерзавцу извещение. Но, хоть убей, я не понимаю, какая связь между его тайными махинациями и старой госпожой Лян.

— Его честь, — пояснил секретарь, — взял с собой в поездку бумаги госпожи Лян. Сам я их еще не видел, но из нескольких замечаний его чести понял, что пока он не нашел в них ничего, что могло бы послужить прямой уликой против Линь Фана. Но может быть, его честь уже придумал какой-то хитрый план.

— Следует ли мне завтра опять понаблюдать за усадьбой Линь Фана? — спросил Дао Гань.

— Я думаю, тебе лучше пока оставить это. Подожди до разговора с его честью.

Дао Гань согласился и спросил у Ма Жуна, что произошло у храма Высшей мудрости.

— Сегодня вечером я получил хорошие новости, — ответил тот, — достойный Шень Па спросил, не интересует ли меня случайно красивая золотая заколка. Вначале я сказал, что не очень-то, заметив, что заколки всегда носятся парами и я предпочел бы золотой браслет, который было бы легко спрятать в рукаве. Но Шень Па уверял меня, что эту заколку легко переделать в браслет, и в конце концов я дал себя переубедить. Завтра вечером Шень Па устраивает мне встречу с владельцем заколки. Когда одна будет у нас, мы быстро найдем и вторую. И если уж я не увижу самого убийцу, то, по крайней мере, узнаю, кто он и где его искать.

Старшина Хун выглядел довольным.

— Неплохо, неплохо, Ма Жун! — сказал он. — А что произошло дальше?

— Я ушел не сразу и сыграл с ними партию в кости, дав этим мошенникам выиграть пятьдесят медных монет. Я заметил, что Шень Па и его приятели использовали приемчики, хорошо знакомые мне благодаря урокам нашего Дао Ганя. Но, не желая нарушать воцарившейся между нами сердечной атмосферы, я сделал вид, будто ничего не заметил. После игры мы поболтали о том о сем, и они рассказали мне ужасающие истории о храме Высшей мудрости. Вы на моем месте наверняка спросили бы у Шень Па, почему он и его люди живут там, в этих жалких лачугах у ворот, вместо того чтобы взломать заднюю дверь храма и с удобством разместиться в заброшенных кельях.

— Да, я тоже об этом думал, — заметил Дао Гань.

— И вот Шень Па ответил мне, что именно так они и собирались поступить, но, к сожалению, в храме обитают призраки. По ночам оттуда слышатся стоны и звон цепей. Однажды один из его людей видел, как открылось окно и демон с красными глазами и зелеными волосами посмотрел на него. Можете мне поверить, что Шень Па и его ребята не из пугливых, но все, что касается призраков и духов, наводит на них ужас.

— Да тут любой испугается! — сказал Дао Гань. — Но почему монахи оставили храм? Обычно этих лентяев непросто согнать с насиженного места. Как думаешь, их прогнали демоны или злые лисы-оборотни ?

— Не знаю, — ответил Ма Жун. — Одно могу сказать: они покинули это место и ушли неизвестно куда.

В свою очередь старшина Хун рассказал историю, от которой волосы вставали дыбом. Речь в ней шла о юноше, взявшем в жены красивую девушку, а она оказалась лисой-оборотнем и перегрызла ему горло во время брачной ночи.

Когда старшина Хун закончил рассказ, Ма Жун сказал:

— Все эти разговоры о призраках и демонах вызывают у меня сильное желание выпить чего-то покрепче чая.

— А мне, — подхватил Дао Гань, — это напомнило о том, что рядом с домом Линь Фана я купил маринованных овощей и орехов, чтобы поддержать разговор с зеленщиком. Смею сказать, они прекрасно подойдут на закуску к вину.