Смерть под колоколом

— Небеса послали тебе прекрасную возможность избавиться от денег, которые ты добыл в храме Безграничного милосердия! — сказал Ма Жун. — Ты же знаешь, что украденные в храме деньги приносят несчастье тому, кто их бережет!

Дао Гань не возражал и отправил сонного слугу за местным вином. Подогрев его на жаровне, друзья снова и снова наполняли чаши и разошлись только после полуночи.

На следующее утро они снова встретились в присутствии. Старшина Хун отправился проверять тюрьму, Дао Гань — в архив, чтобы разыскать все документы, имеющие отношение к делам Линь Фана в Пуяне, а Ма Жун пошел в казарму.

Увидев, что стражники и посыльные либо бездельничают, либо играют в кости, он приказал им собраться в главном дворе и муштровал их там два часа подряд, к большому их неудовольствию. Затем он пообедал в компании старшины Хуна и Дао Ганя, вернулся к себе и хорошенько вздремнул. Он догадывался, что вечер ему предстоит напряженный.

Глава 12 Даосы обсуждают тонкости вероучения в чайном доме; Ма Жун борется с преступником и арестовывает его

Когда стемнело, Ма Жун снова переоделся в бедную залатанную одежду. Старшина Хун велел казначею отсчитать ему тридцать серебряных слитков. Ма Жун завернул их в кусок материи, сунул в рукав и направился к храму Высшей мудрости.

Он застал Шень Па на его обычном месте, сидящим спиной к стене и чешущим живот. Толстяк был полностью поглощен игрой в кости, но когда заметил Ма Жуна, радостно с ним поздоровался и пригласил сесть рядом.

Сев на корточки, Ма Жун сказал ему:

— Я подумал, брат, что на те медяки, которые ты в прошлый раз выиграл, ты мог бы купить себе хорошую куртку. Без нее что ты будешь делать зимой?

Шень Па с упреком взглянул на него.

— Брат, — ответил он, — обидно мне слышать такие слова. Разве я тебе не говорил, что являюсь главой гильдии нищих? Как же я могу быть замешанным в таком недостойном занятии, как покупка одежды? Давай-ка мы лучше поговорим о важном деле.

Наклонившись к Ма Жуну, он заговорил хриплым шепотом:

— Все устроено. Сегодня вечером ты сможешь покинуть город. Золотую заколку хочет продать бродячий даосский монах. Он будет тебя ждать в чайном доме Ван Лу, за Барабанной башней. Ты его легко найдешь, он будет сидеть один, в углу, и под носиком его чайника будут стоять две пустые чашки. Ты должен обозначить себя, сказав что-нибудь про эти чашки. Остальное зависит от тебя.

Ма Жун рассыпался в благодарностях и обещал непременно выразить свое почтение Шень Па, когда ему снова придется быть в Пуяне. Потом он поспешил к храму бога войны, неподалеку от которого чернел силуэт Барабанной башни. Уличный мальчишка проводил его до маленькой, но оживленной торговой улочки, где Ма Жун сразу увидел вывеску Ван Лу.

Откинув грязную занавеску на двери, Ма Жун вошел. Вокруг шатких чайных столиков сидело около десятка мужчин. Почти все они были в лохмотьях, от них исходил тошнотворный запах немытых тел. В самом дальнем углу за столиком сидел монах.

Когда Ма Жун приблизился к нему, его охватило сомнение. На ожидавшем его человеке был старый капюшон даоса, его голову укрывала засаленная черная шапочка, а у пояса висела деревянная погремушка. Но Ма Жун ожидал увидеть высокого, сильного мужчину, этот же был толст и низок ростом, его лицо было потным и грязным. Он ничем не напоминал насильника, описанного судьей Ди. Однако ошибки быть не могло.

Ма Жун подошел к столику монаха и небрежно сказал:

— Брат, раз уж на твоем столе две пустые чашки, могу ли я присесть с тобой, чтобы промочить горло?

— Ха! — хрюкнул толстяк. — Вот и ты, мой ученик! Садись, выпей чашку чая. Захватил ли ты с собой священную книгу?

Прежде чем сесть, Ма Жун вытянул левую руку, чтобы дать монаху возможность пощупать спрятанный в рукаве сверток. Ловкие пальцы пройдохи быстро распознали серебряные слитки. Он кивнул и налил Ма Жуну чаю.

После того как каждый из них отпил по несколько глотков, толстяк сказал:

— А теперь я покажу тебе то место, которое очень ясно объясняет доктрину Божественной Пустоты.

Он вынул из-за пазухи грязную книгу с потрепанными углами. Ма Жун взял в руки толстый том и заметил название «Тайная традиция Нефритового императора» — известный канонический даосский труд.

Он пролистал книгу, но не обнаружил ничего необычного.

Монах лукаво улыбнулся.

— Нужно прочесть десятую главу.

Найдя указанное место, Ма Жун поднес книгу к глазам, словно для того, чтобы было удобнее разобрать текст. В сгибе лежала золотая заколка. МаЖун сразу узнал силуэт летящей ласточки, о которой говорил судья Ди, и отметил мастерство ювелира.

Он быстро захлопнул книгу и опустил ее в рукав.

— Этот великолепный труд наверняка разрешит мои сомнения! Теперь позвольте же мне вернуть тот трактат, который недавно вы любезно одолжили мне.

Продолжая говорить, он извлек из рукава сверток с серебром и протянул собеседнику, который тут же спрятал его за пазухой.

— Ну а теперь я должен идти, — сказал Ма Жун. — Но завтра вечером мы встретимся и продолжим обсуждение.