Смерть под колоколом

Через две недели после визита судьи к Линь Фану пришел управляющий последнего и осведомился, не может ли тот быть принят. Старшина Хун сказал, что судья будет польщен.

Линь Фан приехал в закрытом паланкине. Радушно поздоровавшись с ним, судья Ди усадил гостя в приемном зале и настоял на том, чтобы тот угостился фруктами и сладостями. Лицо Линь Фана было одинаково непроницаемым, когда он произносил положенные по этикету приветствия и когда перешел к тому, что привело его к судье.

— Мой управляющий, — сказал он, — отправился ко мне на ферму, чтобы передать послание. Он покинул город через северные ворота и шел вдоль реки, когда какой-то негодяй сбил его с ног, ограбил и бросил в воду. К счастью, ему удалось выбраться на берег, а то он бы утонул.

— Действительно негодяй! — воскликнул судья Ди. — Сначала нападает на человека, а потом хочет его утопить. Я повышу сумму вознаграждения за его поимку до ста серебряных слитков!

Линь Фан с достоинством поблагодарил, а затем, уставившись на судью своим неподвижным взглядом, спросил:

— Ваша честь, вы уже нашли время подготовить мое дело к слушанию?

Судья огорченно покачал головой.

— Первый писец целые дни проводит над этими бумагами. Некоторые подробности несколько неясны, и он должен поговорить о них с госпожой Лян, а вы знаете, моменты просветления у нее не часто бывают. Однако я верю, что очень скоро все будет готово, потому что я постоянно занимаюсь этим делом.

Линь Фан низко поклонился.

— Эти два вопроса, — продолжал он, — не так важны. Я не позволил бы себе тратить ваше бесценное время, если бы не столкнулся с одной проблемой, которую может разрешить лишь ваша честь.

— Говорите совершенно свободно, — сказал судья Ди, — я полностью к вашим услугам.

— Ваша честь постоянно общается с высшими властями страны. Вы осведомлены обо всех делах империи — как внешних, так и внутренних. Вы, скорее всего, не подозреваете о том, до какой степени мы, торговцы, невежественны в этих вопросах! А такое знание позволило бы нам сберечь тысячи серебряных слитков. Так вот, мой представитель в Кантоне сообщает, что один мой конкурент получил неофициальную поддержку чиновника, который согласился стать его почетным советником. Мне кажется, что моему скромному предприятию отнюдь не повредит, если я последую этому примеру. К большому несчастью, незначительный торговец, который сейчас говорит с вами, не имеет связей среди высокопоставленных официальных особ. Поэтому я был бы очень благодарен, если бы ваша честь соблаговолили подсказать мне чье-либо имя.

Судья Ди поклонился и сказал:

— Вы оказываете мне огромную честь, справляясь о моем, лишенном всякой ценности мнении, и я сожалею, что я всего лишь ничтожный наместник небольшого округа и не могу найти среди своих знакомых лицо, обладающее достаточным знанием и опытом, чтобы служить почетным советником такого крупного предприятия, как дом Линь.

Линь Фан отпил глоток чая.

— Мой конкурент передает десятую часть своих доходов этому почтенному советнику, — сказал Линь Фан, — в качестве благодарности. Конечно, для высокопоставленного чиновника это не такая уж значительная сумма, но все-таки пять тысяч серебряных слитков в месяц помогают при содержании большого дома.

Погладив бороду, судья ответил:

— Надеюсь, вы понимаете, как глубоко я опечален тем, что не в состоянии вам помочь. Если бы я не питал к вам столь высокого уважения, я бы порекомендовал вас одному из своих коллег, но даже самое лучшее едва ли хорошо для дома Линь.

Линь Фан поднялся.

— Я очень прошу вашу честь простить меня за то, что столь неловко затронул эту тему, но я хотел бы подчеркнуть, что упомянутая мною сумма названа для примера, а истинная будет вдвое больше. Надеюсь, после некоторых размышлений ваша честь сможет вспомнить нужное имя.

Судья Ди тоже встал.

— Я бесконечно сожалею, но мне никогда не найти в небольшом кругу моих друзей особу с необходимыми вам качествами.

Линь Фань еще раз отвесил глубокий поклон и распрощался с судьей. Тот проводил его до паланкина.

Старшина Хун заметил, что после этого посещения настроение судьи улучшилось. Судья передал ему содержание разговора с Линь Фаном и заключил:

— Чувствует крыса, что попалась, и начинает грызть капкан.

Однако на следующий день судья Ди снова был мрачен. Даже то, как Дао Гань описывал, в какое бешенство приходил управляющий Линь Фана, если замечал его на стене, не вызвало у судьи улыбку.

Прошла еще неделя.

Когда после дневного заседания судья Ди сидел в кабинете, без особого интереса просматривая административные документы, он услышал через окно голоса двух писцов. Судья Ди не прислушивался к их болтовне, но слово «восстание» привлекло его внимание. Он встал и на цыпочках подошел к окну, затянутому бумагой. Он услышал, что один из писцов сказал: «...так что нет опасности распространения мятежа... Но я узнал, что из предосторожности губернатор нашей провинции намерен сосредоточить войска вблизи Цзиньхуа, чтобы успокоить население».

Второй писец ответил: