Смерть под Рождество

— Вы, видимо, пришли с обыском. Прекрасно. Начинайте. Я вам мешать не буду.

Детектив Рамсден подошла к окну и посмотрела на Главную улицу. Она была пустынна. Хэлфорд выдвинул стул и сел за ближайшим столом. С тоской и горечью Бобби вспомнил, что именно здесь сидела Джилл, когда они обсуждали ее отца.

Хэлфорд придвинул стул ближе к Гриссому.

— Я очень сожалею, — произнес он. — Действительно сожалею.

Гриссом хрустнул пальцами.

— Да, охотно верю. А я вот сижу здесь, пытаюсь сочинить статью. Как вам нравится заголовок: «Молодая девушка, пытаясь спасти отца от разоблачения, кончает жизнь самоубийством» или «Спасая дорогого папочку, дочь стреляет себе в голову». Пожалуй, я остановлюсь на втором варианте. Читателю надо сразу дать образ, как любил повторять великий редактор Айвори.

— Вы будете выпускать следующий номер?

Гриссом фыркнул.

— Конечно. Это моя святая обязанность. Пусть мир перевернется вверх тормашками, но читатели вовремя должны получить все новости. К тому же эта история обещает быть сенсационной. Возможно, на этом я даже сделаю свою чертову карьеру.

Хэлфорд молчал. Маура задумчиво рассматривала рисунок на шторах.

— Надо понимать так, — наконец произнес Хэлфорд, — что Джилл была вашей девушкой.

Гриссом трогал то одну, то другую клавишу компьютера.

— Нет. Мне хотелось, чтобы она была моей девушкой. Но так не было. Она была папиной девушкой. И это я говорю без всякого сарказма.

Хэлфорд откинулся на спинку стула.

— Я знаю, вы уже давали показания одному из наших детективов, но сейчас мне хотелось бы снова вместе с вами вспомнить то утро, когда убили Лизу. — Говорил детектив мягко, а Гриссом не любил, когда мужчины говорят мягко. — Я хочу, чтобы вы снова рассказали мне о том, что происходило тогда здесь, в этой редакции.

— А на черта вам это нужно? Убийца уже в ваших руках. Или вы, полицейские, любите снова и снова повторять сценарий убийства, как некоторые старики снова и снова просматривают особо понравившиеся им эпизоды порнографических видеофильмов?

Это было хамство. Гриссом спохватился и со злостью толкнул на место выдвижной ящик стола.

— Извините. Я сегодня просто не в себе. Поймите, я искренне уважал этого человека. Я восхищался им, мечтал когда-нибудь стать таким, как Оррин, — иметь красавицу жену и красавицу дочь, чудный маленький домик в чудном маленьком городишке и… иметь свою газету. В своих фантазиях я заходил так далеко, что думал о Джилл…

Он так сильно ударил локтем по клавиатуре, что несколько клавиш выскочили и разлетелись по полу.

— В то утро, когда убили Лизу, — снова заговорил Хэлфорд, — вы пришли в редакцию в… Во сколько вы пришли?

— Где-то около семи тридцати.

— И, согласно вашему прошлому утверждению, мистер Айвори и Джилл уже были здесь.

— Правильно. Они только что пришли, потому что еще не успели снять пальто.

— Это ведь была суббота? Расскажите, как прошло это утро.

Гриссом потер глаза.

— Значит, так, кроме нас, больше никого в редакции не было. Да и вряд ли в субботу утром кто-нибудь мог прийти. Мне надо было закончить две статьи, и меня очень устраивало, что никого нет.

— Значит, вместо того, чтобы отсыпаться, как это сделало бы большинство из нас, вы предпочли прибыть в редакцию к семи тридцати с твердым намерением поработать? — спросил Хэлфорд с вежливым скептицизмом.

— Если быть до конца честным, то я пришел еще и из-за Джилл. Я знал, что она должна быть здесь, и надеялся поговорить.

— А насколько часто отец и дочь Айвори работали по субботам?

— Часто. Айвори все время сюда тянуло. В это утро у Джилл была какая-то работа в темной комнате. Она мне сказала об этом накануне. — Он сделал паузу. — По-моему, где-то около девяти мистер Айвори поднялся наверх и крикнул Джилл, чтобы она собиралась и спускалась вниз — они поедут в Саутгемптон за новым зажимом. К этому времени я уже закончил первую статью и перед началом работы над второй — а она была гораздо сложнее — решил спуститься вниз и выпить кофе.

Хэлфорд кивнул.

— А потом?

Гриссом взъерошил волосы.

— Ну, потом… там на кухне кто-то оставил кусок кекса. Я отрезал себе немного, сварил кофе. Когда наливал в чашку, услышал, как Оррин с Джилл спустились вниз по лестнице и вышли за дверь.

— Во сколько это было?

— Чуть раньше девяти тридцати, я бы сказал.

— Что ответила Джилл, когда отец крикнул ей, чтобы она собиралась ехать с ним?

Гриссом пожал плечами.

— Не знаю. Она была в темной комнате. Я не мог услышать, что она сказала.

— Но хоть что-то вы услышали?

— Пожалуй. Что-то услышал. Он крикнул, чтобы она одевалась, и Джилл, наверное, что-то ответила.

Хэлфорд подался вперед.

— Мистер Гриссом, сейчас очень важно, чтобы вы были точны. Повторяю вопрос: вы слышали, чтобы Джилл ответила мистеру Айвори, когда он поторопил ее?

— Поклясться в этом я не могу.

— В то утро вы видели, чтобы Джилл хотя бы раз выходила из темной комнаты?

— Да. Где-то в восемь тридцать она выходила набрать воды или еще за чем-то, но вернулась буквально через несколько минут.

— И больше, как она выходила, вы не видели?

Гриссом покачал головой.