Смерть у стеклянной струи

— Потерять? — оторопело повторил Горленко. — Я, что ли, вещь или девица, чтобы меня терять? Не дождешься!

Они непременно вместе рассмеялись бы, но тут из комнаты раздался страшный грохот. Заскочив в дом, Морской увидел обломки книжной этажерки и робко пытающуюся поставить их на место Ирину.

— Я потянулась к книге с верхней полки, и вот, — растерянно сказала она.

— Вы влезли на самый верх, чтобы пробраться к форточке и нас подслушать! — безжалостно констатировал Морской.

— Да, — согласилась Ирина. — Так и было. За полки — извините. Все было хорошо, но я пошевелилась, и вот… — И тут же радостно и бодро сообщила: — Что ж, раз всё уже понятно, считаю, что мы можем доверить вам, Горленко, тайну. Мою тайну про дневник…

* * *

Иногда Галочка жалела, что дома нет самовара. Чаепитие с баранками выглядело бы тогда стилистически оправданным. Впрочем, все и так шло неплохо. Ирина уютно примостилась на табуретке между подоконником и столом и выглядела вполне удовлетворенной. Сначала, когда Галочка только вернулась из магазина, и Морской попросил ее занять гостью, Ирина пыталась спорить, мол, и чаевничать сейчас не время, и этажерку она хочет починить собственноручно, и вообще разговоры о ней без нее считает верхом неприличия, но мужчины были непреклонны.

«“Мужчины”, а не один Морской!» — крутилось в мыслях Гали. Вернувшись с базара и обнаружив в квартире Николая, к тому же видя, что Морской его визит отныне свинством не считает, она ужасно радовалась. Внешне, конечно…. Галочка благоразумно сделала вид, что удивляться нечему, и приветливо поздоровалась с Колей, но на самом деле ждала момента, когда сможет спросить мужа, что происходит. Вместо этого Морской заговорил о другом. Причем еще и не с Галочкой, а с Ириной.

— Я знаю, что и как рассказать Горленко правильно, — сказал он гостье на кухне, пока Коля возился с полками в комнате. — Легенда почти соответствует правде: в вашем дневнике много личных подробностей, которые вы не хотите передавать в чужие руки. Я подниму эту тему осторожно, а вы наверняка наговорите лишнего. Хотите обезопасить себя — не мешайте, — и добавил уже более мягко для Галочки: — Пожалуйста, пообщайтесь немного без нас. Отвлеки ее чем-нибудь!

Вот Галя и отвлекала. Кажется, даже успешно.

— Обычно я себе такого не позволяю, — говорила Ирина то ли о противопоказанных балеринам бубликах, то ли о сломанной этажерке, то ли в целом о своем внезапном визите. — Но сейчас столько всего навалилось, что мне уже, кажется, можно всё.

— Кстати, о «можно всё», — Галочка почувствовала себя хищницей, но решение уже созрело. — Я, конечно, никогда не предполагала, что увижу вас лично. Но думала, если увижу, спросить… Это не совсем вежливый вопрос…

— Любопытно! — Ирина вопросительно вскинула брови и, кажется, ни капли не смутилась.

— Только не обижайтесь, — попросила Галочка. — Просто если я сейчас не отважусь, то уже никогда не спрошу. А мне действительно интересно. Как же так вышло? Вот вы живете с Владимиром и вполне счастливы, а потом — оп — в одночасье решаете все разрушить. И всего через два года выходите замуж снова.

— «Всего»? — переспросила гостья. — Вы поразительный человек, девочка. Я, да и большинство моих знакомых, сказали бы «целых два года». — Она улыбнулась немного лукаво и посмотрела на Галю, как на маленького ребенка. — Но ваш вопрос мне понятен. Его многие задавали. Обычно я, кстати, не отвечаю. Но вам, конечно, расскажу как есть. И передайте это все Морскому при случае. Он сам не спросит, а напридумывал уже себе наверняка каких-то гадостей. — Галочка хотела возразить, но Ирина не дала вставить и слова. — Я не была знакома с Ярославом, пока жила в Харькове, — твердо сказала она так, будто защищалась. — И от Морского я уезжала вовсе не из-за «удачно подвернувшегося иностранного инженера», как судачили мои коллеги в костюмерной и как, наверное, думаете вы.

— Совсем не думаю, — заверила Галочка. — Я о другом…

Ирина будто не слышала.