Смерть в Миракл Крик

– Даже если не считать аутизма, у Генри ведь наблюдалась положительная динамика и в других сферах? В три года это был чуть ли не истощенный мальчик во втором процентиле, страдающий от частой диареи, а в восемь лет попадал уже в сороковой процентиль и без проблем с пищеварением. Вы же помните соответствующие записи в его медицинской карте, детектив?

Хейтс густо покраснела.

– Но ведь дело не в этом. Дело в том, что так называемые методы лечения опасны и избыточны, а это уже подпадает под определение медицинского насилия, независимо от последствий. И давайте не будем забывать – одно вредное последствие Генри все же коснулось, а именно смерть, вызванная широкоизвестным риском возгорания во время одной из подобных процедур, ГБО.

– Да ну? Вот уж не знала, что терапия ГБО в лицензированной организации приравнивается к медицинскому насилию, – Шеннон повернулась к зрителям. – Здесь сидит, наверное, двадцать или тридцать семей, являвшихся клиентами «Субмарины Чудес». Получается, вы все эти семьи проверили на предмет жестокого обращения с детьми на основании того факта, что они прибегли к столь опасному методу лечения своих детей. Вы это пытаетесь сказать, детектив?

Краем глаза Мэтт уловил, как женщины в зрительских рядах нервно переглядываются, посматривают на Элизабет, словно им раньше и в голову не приходило, что их могут обвинить в тех же преступлениях, за которые сейчас судят ее. Не поэтому ли они теперь так мечтали поверить, что она на самом деле жестокая убийца? Ведь если не она устроила поджог, возможно, то, что их дети сейчас дома в безопасности, а не в гробу, это просто воля случая?

– Ну конечно же нет, – ответила Хейтс. – Нельзя рассматривать только что-то одно. Дело не в ГБО самом по себе. Но она прибегала к экстремальным методикам, таким как внутривенное хелирование и выпаивание отбеливателем.

– Хорошо. Давайте это обсудим. Разрешено ли внутривенное хелирование к использованию в США?

– Да, но в качестве терапии отравления тяжелыми металлами. Его у Генри не было.

– Знакомы ли вы с исследованием Брауновского университета, в котором мышам вводили тиомерсал, консервант на основе ртути, вплоть до 2001 года входивший в состав многих вакцин, и те приобретали социально-нетипичное поведение, схожее с аутизмом, но становились нормальными после курса хелирования?

Мэтт ни о чем подобном не слышал. Неужели это правда?

– Нет, не знакомо.

– Неужели? Это исследование описывалось в номере «Журнала Уолл Стрит», который я нашла в ваших документах, рядом со справками, подтверждающими, что Генри малышом неоднократно получал вакцины, содержащие тиомерсал, которые тогда еще использовались.

Хейтс поджала губы, словно заставляя себя смолчать.

– Известно ли вам, что одна из исследователей, доктор Анджели Холл, которая работала врачом в Стэндфордской больнице и профессором в Стэндфордском медицинском университете, занимается лечением детей с аутизмом и в том числе прибегает к хелированию?

Мэтту данное имя не было знакомо, но разве можно спорить со столь исчерпывающими данными?

– Нет, я не знаю об этом враче, – ответила Хейтс, – зато я знаю, что несколько детей с аутизмом недавно умерли от внутривенного хелирования.

– Причина была в халатности врача, лишенного лицензии на осуществление медицинской деятельности, не так ли?

– Кажется, так.

– От врачебных ошибок иногда умирают, – Шеннон повернулась к присяжным. – Только в прошлом месяце я читала о ребенке, которому педиатр назначил неправильную дозу парацетамола, что привело к смерти. Скажите, детектив, если я завтра дам ребенку парацетамол, станет ли это медицинским насилием, раз он является, очевидно, опасным медицинским препаратом, способным убить ребенка.

– Хелирование и парацетамол – это разные вещи. Подсудимая давала Генри унитиол, опасное химическое соединение, обычно применяющееся только в больнице. Она же получила его по почте от натуропата из другого штата.

– Известно ли вам, детектив, что этот натуропат из другого штата – сотрудник клиники доктора Холл, и она руководствовалась рецептом, выписанным для Генри доктором Холл?

– Нет, это не было мне известно, – Хейтс с удивлением подняла брови.

– Считаете ли вы медицинским насилием применение лекарственных средств, выписанных неврологом, преподающим в Стэнфорде?

Она сжала губы и немного подумала, и Мэтт хотел уже крикнуть ей: «Давай же, не будь идиоткой», но она наконец ответила:

– Нет.

– Вот и отлично, – Шеннон вычеркнула в таблице «в/в хелирование». – У нас осталось только так называемое лечение отбеливателем. Детектив, известна ли вам химическая формула отбеливателя?

– Нет.

– У вас в документах она приведена, это NaОCl, гипохлорит натрия. А какова химическая формула минеральной добавки, которую Элизабет давала Генри и которую вы называете отбеливателем?

– Диоксид хлора, – она слегка нахмурилась.