Смерть в облаках

— Разумеется. Едва ли есть что-нибудь интереснее этого. Вам это может показаться странным, потому что вы англичанка. Англичанин в первую очередь думает о своей работе — о деле, как он это называет, — затем о спорте и только после этого — в лучшем случае — о своей жене. Да, да, так оно и есть. Ну, представьте себе, в маленьком отеле в Сирии поселился англичанин, и у него вдруг заболела жена. А ему самому нужно было оказаться к определенному числу где-то в Ираке. Eh bien, поверите ли, он бросил свою жену и отправился дальше, чтобы успеть по своей «служебной необходимости». И оба — он и его Жена — решили, что это совершенно естественно, они считали, что он поступил благородно и самоотверженно. Но врач, который не был англичанином, назвал его варваром. Жена, живой человек — вот что должно стоять на первом месте, а любое дело — это куда как менее важно.

— Не знаю, — сказала Джейн, — я полагаю, на первом месте должна быть работа.

— Но почему?! Ну вот и вы так же считаете. Работа нужна, чтобы зарабатывать деньги, а ухаживая за женщиной и доставляя ей удовольствие, деньги тратишь, и последнее намного благороднее и возвышенней, чем первое.

Джейн засмеялась.

— Ну что ж, — сказала она, — я, наверное, действительно предпочла бы, чтобы меня рассматривали как излишество, нужное для потакания чьим-то слабостям, чем как первейшую служебную необходимость. Я скорее предпочла бы, чтобы мужчина получал удовольствие, ухаживая за мной, и вовсе не хотела бы казаться ему службой, которую он обязан посещать.

— Никому в мире, мадемуазель, при виде вас и в голову не пришло бы ничего подобного.

Джейн слегка покраснела от серьезности его тона. Молодой человек быстро продолжал:

— До этого я был в Англии всего лишь один раз. И теперь мне было очень интересно на… следствии — так это у вас называется? — изучать трех молодых и очаровательных женщин, столь непохожих друг на друга.

— И какое у вас сложилось мнение о нас? — спросила Джейн, оживившись.

— Леди Хорбери… о, этот тип женщин мне прекрасно знаком. Весьма экзотичные и требующие огромных расходов. Вы только взгляните на такую, когда она сидит за столиком для игры в баккара, — нежное лицо с застывшим на нем хищным выражением, и вы без труда можете себе представить, как оно будет выглядеть, ну, скажем, лет через пятнадцать. Ради острых ощущений — вот ради чего она живет. Во имя игры по-крупному, а еще, возможно, ради наркотиков… Au fond[25], она не представляет для меня никакого интереса!

— А мисс Керр?

— О, она настоящая англичанка. Она принадлежит к тем, кому любой лавочник на Ривьере без колебаний откроет кредит, а они очень проницательны, наши лавочники. Ее одежда прекрасно сшита, но покроем напоминает отчего-то мужскую. Ходит она с таким видом, словно ей принадлежит весь земной шар. Она этим не чванится — просто она англичанка! Ей известно, кто из какой части Англии родом. Я это точно знаю. Я сам однажды слышал, как одна такая леди разговаривала с кем-то в Египте: «Что? Здесь Имяреки? Это Имяреки из Йоркшира? О, Имяреки из Шропшира».

Жан Дюпон так мастерски изобразил протяжное аристократическое произношение, что Джейн рассмеялась.

— И наконец, я, — сказала она.

— И наконец, вы. И я сказал тогда себе: «Как было бы хорошо, как было бы чудесно, если бы мне когда-нибудь вновь довелось увидеть ее». И вот я сижу напротив вас. Боги иногда все просто великолепно устраивают.

Джейн спросила:

— Вы ведь археолог, не так ли? Вы занимаетесь раскопками?

Жан Дюпон принялся рассказывать о своей работе. Джейн слушала с неподдельным интересом, потом вздохнула:

— Вы путешествовали по самым разным странам. Вы так много видели. Все это необычайно увлекательно. А я вот никогда никуда не поеду и ничего не увижу.

— А вам бы хотелось… съездить за границу… увидеть дикие уголки земли? Но имейте в виду, что там у вас не будет возможности завивать волосы.

— Они у меня сами вьются, — со смехом ответила Джейн.

Она взглянула на часы и поспешила подозвать официантку, чтобы расплатиться.

Жан Дюпон, слегка смутившись, проговорил:

— Мадемуазель, я хотел бы спросить, если бы вы позволили… как я вам уже говорил, завтра я возвращаюсь в Париж… если бы вы смогли поужинать со мной сегодня вечером.

— К сожалению, я не могу. Я уже приглашена сегодня на ужин.

— Ах! Какая жалость! Но вы ведь приедете в ближайшее время в Париж?

— Едва ли.

— А я, я даже не знаю, когда я снова смогу приехать в Лондон! Неправда ли, это весьма печально?

Прощаясь, он несколько дольше, чем принято, задержал руку Джейн в своей.

— Я надеюсь снова вас увидеть, я очень надеюсь, — сказал он с необычайно серьезным видом.

Глава XIV В МАСВЕЛЛ-ХИЛЛ

Примерно в то же время, когда Джейн выходила от Антуана, Норман Гейл говорил профессионально доброжелательным тоном:

— Боюсь, придется вас немного побеспокоить… Дайте мне знать, если вам будет больно…

Его опытная рука ловко управлялась с бормашиной.

— Ну вот и все. Мисс Росс?

Сбоку в тот же миг возникла мисс Росс, растирая на дощечке какое-то белое месиво.

Норман Гейл закончил пломбировать зуб и сказал: