Смерть в облаках

— Совершенно верно, — согласился Пуаро, — но мне нужен был подробный рассказ со всеми деталями.

— И вы его услышали?

— Услышал.

Они оба взглянули на него вопросительно, но Пуаро, словно испытывая их терпение, принялся рассуждать о том, как связаны между собой жизнь человека и его профессиональные успехи.

— Вообще на свете не так уж много людей, занимающихся не своим делом, как можно было бы подумать. Большинство, что бы они вам ни говорили, выбирают именно то занятие, к которому втайне имеют склонность. Часто приходится слышать, как человек, работающий в конторе, говорит: «Я так хотел бы быть исследователем — путешествовать по далеким странам, преодолевая невероятные трудности», но стоит копнуть поглубже, как сразу обнаруживается, что он любит читать об этом в книгах, а сам предпочитает безопасность и умеренный комфорт конторского табурета.

— То есть, по-вашему, — сказала Джейн, — я на самом деле не так уж горю желанием путешествовать по разным странам, и мое подлинное призвание — возиться с чужими прическами. Но ведь это же неправда.

Пуаро улыбнулся ей:

— Вы еще молоды. Разумеется, каждый за свою жизнь пробует то одно, то другое, то третье, но вот что он в конце концов выбирает — это и есть тот образ жизни, который ему нравится.

— А если мне нравится быть богатой?

— Вот это действительно несколько сложнее!

— Не могу с вами согласиться, — сказал Гейл. — Я стал зубным врачом совершенно случайно, а вовсе не в результате сознательного решения. Мой дядя был дантистом, он хотел, чтобы я работал вместе с ним в его клинике, а я страстно жаждал путешествий и приключений. Я послал подальше зубоврачебное дело и уехал в Южную Африку — работать в питомнике. Однако ничего хорошего из этого не вышло: мне не хватало опыта. Я был вынужден принять предложение старика и вернулся, чтобы стать его компаньоном.

— А теперь вы опять подумываете о том, чтобы бросить зубоврачебное дело и уехать в Канаду. У вас, похоже, просто тяга к провинции Британского Содружества!

— Но сейчас мне поневоле придется уехать!

— О, просто невероятно, как часто обстоятельства вынуждают нас делать как раз то, чего нам хочется больше всего.

— А вот меня ничто не вынуждает путешествовать, — с грустью сказала Джейн, — а как бы мне этого хотелось.

— Eh bien, я хочу сделать вам предложение не откладывая. Я на следующей неделе отправляюсь в Париж. Если вы пожелаете, я могу взять вас к себе секретарем, — я предложу вам неплохое жалованье.

Джейн покачала головой:

— Я не могу уйти от Антуана. Это хорошая работа.

— У меня работа тоже неплохая.

— Да, но только временная.

— Потом я предложу вам аналогичное место.

— Благодарю вас, но боюсь, что я не отважусь рискнуть.

Пуаро посмотрел на нее и загадочно улыбнулся.

Через три дня у него раздался телефонный звонок.

— Мсье Пуаро, — сказала Джейн, — свободно ли еще то место, которое вы мне предлагали?

— Ну конечно. Я отправляюсь в Париж в понедельник.

— Вы говорите серьезно? Я могу ехать с вами?

— Да. Но что вдруг произошло, почему вы неожиданно изменили свое решение?

— Я разругалась с Антуаном. То есть, собственно говоря, я вышла из себя, обслуживая клиентку. Она была… абсолютной… я просто не могу сказать по телефону, кем она была. Я разнервничалась и вместо того, чтобы ублажать ее сладенькими любезностями, сорвалась и высказала ей все, что о ней думаю.

— А-а, мысль о бескрайних просторах…

— Что вы сказали?

— Я говорю, что мысли у вас были уже направлены на определенный предмет.

— Никакие это не мысли, это мой болтливый язык во всем виноват. Но знали бы вы, какое громадное я получила наслаждение, — глаза у нее стали точь-в-точь как у ее шавки — мерзкого мопса, словно вот-вот вывалятся… и вот я… вышвырнута за ухо, как бы вы сказали. Когда-нибудь, надеюсь, я смогу подыскать другую работу, а сейчас я хотела бы поехать в Париж.

— Отлично, считайте, что мы договорились. По пути я вам объясню ваши обязанности.

Пуаро и его новая секретарша не полетели на самолете, чему Джейн втайне очень обрадовалась. Она до сих пор еще не вполне оправилась от потрясения, вызванного последним полетом. Она не хотела, чтобы ей хоть что-нибудь вновь напомнило о той фигуре в черном, мешковато осевшей в кресле…

Из Кале в Париж они ехали в отдельном купе, и Пуаро поделился с Джейн своими планами.

— В Париже я должен повидать несколько человек. Во-первых, нотариуса — мэтра Тибо. Кроме того, мсье Фурнье из Сюртэ он порядочный меланхолик, но настоящий джентльмен. И еще мне нужно встретиться с мсье Дюпоном-отцом и мсье Дюпоном-сыном. Так что, мадемуазель Джейн, пока я буду беседовать с отцом, вам придется заняться сыном. Вы очень обаятельная и привлекательная девушка, так что, я полагаю, мсье Дюпон запомнил вас еще во время коронерского следствия.

— Я с ним встретилась как-то уже после этого, — сказала Джейн, слегка покраснев.

— В самом деле? И каким образом это произошло? Джейн, еще больше покраснев, рассказала, как они встретились в «Корнер-Хаусе».