Смертельная белизна

– «Хвоста» за собой не заметила?

– Нет. Думаю, тот журналист все-таки слился. Вчера его тоже не было. В любом случае он бы вряд ли меня узнал. Я же изменила прическу!

– Так, и каким же образом?

– Мелками.

– Чем-чем?!

– Мелками! – повторила Робин. – Специальными мелками для волос. Теперь голова у меня наполовину черная, наполовину голубая. А еще я размалевала глаза и наклеила татушки.

– Зашли-ка сюда селфи – я тут умираю со скуки.

– Нет уж, перебьешься. А у тебя какие новости?

– Да все фигня какая-то! Утром Маллик и Делия вышли из дома…

– Они что, живут вместе?!

– Понятия не имею. В общем, поехали куда-то на такси, взяв собаку-поводыря. Час назад вернулись; продолжаю наблюдение. И вот что любопытно: я ведь уже встречал Маллика. Сегодня утром с первого взгляда узнал.

– Да ладно?

– Ага, он был на той сходке ОТПОРа, которую устраивал Джимми. Куда я ходил в поисках Билли.

– Странно… А не может ли быть, что его туда направил Герайнт?

– Все может быть, – сказал Страйк. – Но если Уинну и отпоровцам необходимо держать связь, не проще ли пользоваться телефоном? Вообще-то, сомнительный он тип, этот Маллик.

– Да нормальный он, – быстро возразила Робин. – Правда, меня недолюбливает, но это потому, что он мне не доверяет. Зато соображает лучше многих.

– А он способен убить?

– Это ты из-за показаний Кинвары?

– «Мой муж огорчил того, кого огорчать нельзя», – процитировал Страйк.

– И с чего кому-то бояться Аамира? Из-за того, что он смуглый? Мне, если честно, даже жаль, что ему приходится работать с такими…

– Погоди, – оборвал ее Страйк, бросая на тарелку недоеденный кусок пиццы.

Входная дверь дома, где жила Делия, снова распахнулась.

– Началось.

Из дома вышел Маллик, захлопнул дверь и бодро зашагал по дорожке от дома к улице. Страйк, покинув свое укрытие, отправился следом.

– Канает пружинистой походочкой. Рад, наверно, что отделался.

– Как твоя нога?

– Бывало и похуже. Стой, он поворачивает налево… Робин, мне надо ускориться, до связи.

– Удачи!

– Ага.

Сражаясь с неудобным протезом, Страйк торопливо перешел Саутварк-Парк-роуд, а потом свернул на Альма-Гроув – длинную жилую улицу, окаймленную рядами платанов и невысоких строений в викторианском стиле. К удивлению Страйка, Маллик остановился у здания на правой стороне, с бирюзовой дверью, и вошел в дом – буквально в пяти минутах ходьбы от резиденции Уиннов.

Узкие дома на Альма-Гроув примыкали друг к другу боковыми стенами, что, вероятно, обеспечивало превосходную слышимость. Прикинув, сколько времени нужно, чтобы снять куртку и разуться, Страйк подошел к бирюзовой двери и постучал.

Маллик открыл почти сразу. Его выражение вежливого любопытства сменилось ужасом. Очевидно, он знал, кто перед ним, – и знал наверняка.

– Аамир Маллик?

Тот медлил с ответом. Он стоял как вкопанный, положив одну руку на дверной косяк, а другой опираясь на стену прихожей, и смотрел на Страйка темными глазами, которые словно уменьшались за толстыми линзами очков.

– Что вам нужно? – спросил Аамир.

– Потолковать, – ответил Страйк.

– Потолковать? О чем?

– Меня наняли родственники Джаспера Чизуэлла. У них нет уверенности, что он покончил с собой.

Потеряв дар речи, Аамир прирос к месту, но в конце концов шагнул в сторону:

– Ладно, входите.

На месте этого парня Страйку тоже захотелось бы узнать из первых уст, что думает частный детектив, кого подозревает, – все лучше, чем бессонными ночами гадать, с какой целью тот нагрянул к нему домой. Переступив через порог, Страйк вытер ноги о коврик.

Изнутри дом оказался больше, чем снаружи. Аамир провел Страйка в дверь налево, и они очутились в гостиной. Обстановка наводила на мысль, что дом обустраивал человек гораздо старше Аамира. Толстый узорчатый ковер с розовыми и зелеными завитками, несколько кресел в ситцевых чехлах, накрытый кружевной скатеркой деревянный кофейный столик и фигурное зеркало над каминной полкой – все это отвечало вкусам пожилых; правда, внутри кованой каминной топки стоял экономичный электрообогреватель, а полки оставались пустыми, без каких-либо украшений. На подлокотнике кресла лежала книга Стига Ларссона.

Засунув руки в карманы джинсов, Аамир повернулся к Страйку и произнес:

– Вы Корморан Страйк.

– Верно.

– Это ваша напарница выдавала себя за стажерку Венецию Холл в палате общин.

– Снова верно.

– Что вам нужно? – повторил Аамир.

– Задать вам пару вопросов.

– По поводу?

– Можно, я присяду?

Не дожидаясь разрешения, Страйк сел. Он заметил, как Аамир опустил взгляд на его ногу, и демонстративно выставил вперед протез, чтобы из-под носка виднелась металлическая лодыжка. Человек, который с таким вниманием относился к Делии и ее инвалидности, вряд ли теперь попросил бы его встать.

– Как я уже сказал, семья Джаспера Чизуэлла отказывается признавать, что он совершил самоубийство.

– Думаете, я причастен к его смерти? – Аамир хотел изобразить недоумение, но лишь выдал свой страх.

– Нет, – сказал Страйк, – но если хочется сделать признание, то пожалуйста. Избавите меня от лишней работы.

Аамир не улыбнулся.

– Мне точно известно одно, Аамир: вы помогали Герайнту Уинну шантажировать Чизуэлла.