Смертельное Таро

В горле у Хелены все сжалось, а язык онемел. Голос отца доносился, как сквозь пелену. В царящей вокруг темноте Пласид казался ей чужим, а гостиная – незнакомой.

«Пожалуйста, мне обязательно нужно снова проснуться».

Незаметно девушка ущипнула себя за ногу. С силой впилась в нее ногтями, постаралась оттянуть кожу. Ничего не происходило. Все больше мадемуазель де Фредёр овладевала полная растерянность и ощущение безысходности.

– Знаешь, дорогая, в свое время я решил приложить все усилия, чтобы тебя обеспечить. Чтобы из цыпленка ты выросла в прекрасного лебедя и смогла выбрать, чем хочешь заниматься, а я смог бы это все оплатить. Сейчас же ты сама себя сжигаешь! Ты понимаешь это? Ты представляешь, как я себя чувствовал, когда я возвращался домой, а мне докладывали, что ты от вина второй день не просыпаешься?

Пласид с силой сжал в руках свои волосы и запрокинул голову.

– Скажи, вот просто скажи, что ты хочешь от этой жизни? Чего ты добиваешься, Хелена?

«Действительно, чего я добиваюсь?»

– Я… Я, отец, я не знаю! – Голос девушки дрожал и звучал неестественно высоко.

Последнюю фразу она и вовсе почти прошептала:

– Я просто хотела внимания и по жизни танцевать в центре комнаты.

От этих слов месье де Фредёр ненадолго замер. Потом вяло подошел к одному из окон и устало налег лбом на стекло.

– У тебя будет возможность заниматься этим сколько угодно, но уже в доме своего мужа. Я не хочу этого видеть.

– Отец! Н-но я…

Если бы Пласид обернулся, то увидел бы, как дочь оперлась всем телом на дверную раму. Ее испуганное лицо казалось в тот момент особенно детским. Подбородок Хелены дрожал, будто ее лихорадило. Она то сжимала губы, то прикусывала, но продолжала молчать.

Только вот ее отец не оборачивался. И пальцем молча указал ей на выход.

* * *

В коридор Хелена почти влетела. Ненадолго девушка укрылась волосами, согнувшись почти вдвое, и нервно вытерла слезы.

Ей не удавалось понять, что с происходящим вокруг не так. Она видела примерно ту же массу людей, что и в любое другое время, но поведение их казалось странным. Будто действо вокруг – антреприза, во время которой Хелена взбежала на сцену.

Воздух был слишком пряным и спертым, Хелену начало мутить. Было ясно, что в любой момент она могла свалиться на пол прямо в коридоре.

Пусть и с трудом держась на ногах, Хелена заторопилась в спальню. Никто из слуг не обращал на нее внимания, и временами девушка боялась быть затоптанной в собственном доме.

Уязвленность, гнев и обида навалились на изнуренное болезнями тело мадемуазель де Фредёр.

Речь ее отца выбила из-под ног табурет, когда на шею уже успели накинуть петлю. Ей хотелось расплакаться в голос и опереться на чье‑то плечо, чтобы идти стало чуточку легче.

В очередной раз переводя дух на лестнице, Хелена замерла и сильно, почти до боли, зажмурилась.

– Ты наконец почувствовала себя лучше, моя волшебная? – донеслось откуда‑то справа.

Девушке пришлось обернуться. Мимо, окруженная слугами, проплывала Люцилла в белом струящемся платье – она спускалась вниз, держа в руках безголовую птицу. По тушке знакомого голубя еще стекала струйками кровь. Растерявшись, Хелена отпрянула.

– Приятно видеть нашу провидицу в добром здравии! – донеслось откуда‑то слева.

От страха в животе у Хелены что‑то оборвалось.

«Невозможно».

По левую сторону, окруженная слугами, спускалась еще одна Люцилла. В глухом черном платье с маслянисто блестящей змеей, что свернулась клубком у нее на груди. Высокая прическа мадам напоминала бараньи рога, но с украшавшими ее красными розами.

Мадемуазель де Фредёр застыла. Обе женщины, проходя мимо, степенно шелестели платьями и смотрели на нее в упор. Ногтями девушка несколько раз прошлась по руке. Сейчас она не спала. Совершенно точно не спала.

«Куда‑нибудь. Только быстрее!»

И она побежала. Расталкивая слуг с подносами и тарелками. Вокруг зазвенели столовые приборы, захрустела битая посуда. Превозмогая тремор, Хелена почти летела, перепрыгивала временами по две ступени разом. На секунду девушка все же оглянулась.

Две дамы застыли у подножия лестницы, но все еще не сводили с девушки выжидающих взглядов. Люцилла с голубем казалась подавленной. Рогатая Люцилла с надменностью улыбалась.

Хелена почти не помнила, как очутилась у себя в спальне, – собравшись с последними силами, она продолжала бежать, пока дверь за спиной не захлопнулась. В мыслях пульсировал дикий бессмысленный страх – кто‑то из слуг вот-вот ее схватит и сбросит к тем женщинам вниз. И хотя дамы не шевелились, в одной этой мысли было нечто ужасное, доводящее до истерики. Лишь дернув за ручку несколько раз и убедившись, что дверь заперта, Хелена позволила себе прижаться к стене. Сползти вниз от бессилия в ногах и судорожно глотнуть ртом воздух.