Смертные машины

На долю секунды Том увидел, как Пьюси и Генч смотрят на него с полетной палубы, застыв от ужаса. Потом они исчезли в ослепительной вспышке. Ракеты пробили окна, и гондолу «Лифта» охватил огонь. Фонтан пламени взметнулся по трапу к газовым баллонам и вырвался наверху из оболочки. Когда зрение Тома восстановилось, гибнущий дирижабль уносило ветром. Разломанная гондола пылала, языки огня вырывались из люков, из двигателей, огонь бился внутри оболочки, и весь «Лифт на тринадцатый этаж» был похож на огромный китайский фонарик, падающий вниз, к ярким огням Лондона.

Кэтрин вышла из переулка и затесалась в толпу. Люди на площади смотрели вверх. Многие так и застыли с открытым ртом, сжимая в руках стаканы с напитками и закуски. Купол собора еще не открылся – значит, смотрели не туда. А что это за свет? Оранжевое сияние, от которого меркнут аргоновые фонари и тени мечутся по стенам?

Тут с неба обрушился пылающий изувеченный дирижабль и всей своей массой врезался в фасад Инженериума. Во все стороны полетели осколки стекла и острые изогнутые куски раскаленного металла. Один мотор оторвался и покатился прямо на Кэтрин, разбрызгивая кипящее горючее. Бивис оттолкнул Кэтрин, роняя ее на мостовую. Она увидела, как он стоит над ней, что-то выкрикивая, увидела изображение голубого глаза на кожухе мотора, а потом махина сбила Бивиса с ног. Он отлетел, нелепо взмахнув руками, мелькнул разорванный белый плащ, крик Бивиса потерялся в грохоте искореженного металла, вминающегося в лифтовую станцию.

Изображение голубого глаза… Кэтрин знала: это что-то значит, только никак не могла вспомнить, что именно.

Она медленно встала. Ее била дрожь. Вокруг что-то горело, и самый большой пожар полыхал в Инженериуме, освещая Верхний ярус, как на Хеллоуин. Спотыкаясь, Кэтрин побрела к тому месту, где лежал горящий двигатель. Лопасти огромного винта торчали над палубой, словно какие-то ископаемые останки. Прикрывая лицо ладонью от жара, Кэтрин искала глазами Бивиса.

Он лежал среди обломков в такой немыслимо изломанной позе, что сразу стало ясно: нет смысла даже звать его по имени. Огонь все разгорался, и резиновый плащ вскипал пузырями, оплывал, как растопленный сыр. Слезы на щеках у Кэтрин мгновенно испарялись. Жар сделался нестерпимым, и пришлось отступить, перешагивая через мертвые тела и куски тел.

– Мисс Кэтрин?

Голубой глаз на кожухе мотора. Кэтрин все еще видела перед собой рисунок. Видела, как облезает краска от огня. Папин дирижабль.

– Мисс Кэтрин?

Она оглянулась. Рядом стоял дежурный с лифтовой станции. Он сочувственно взял ее под руку и повел прочь. Показал на пылающие рядом с Инженериумом обломки дирижабля.

– Мисс, его там не было.

Кэтрин тупо смотрела на улыбку дежурного. Она не могла понять, о чем речь. Конечно, он там был! Она сама видела его мертвое лицо среди огня. Бивис пришел сюда с ней, он любил ее. Чему тут можно улыбаться?

Но дежурный улыбался.

– Мисс, его не было борту! Папаши вашего то есть. Я его пять минут назад видел, он пошел в собор с лорд-мэром.

Кэтрин почувствовала вес ужасной сумки, оттягивающей плечо, и вспомнила, что у нее осталось незаконченное дело.

– Идемте, мисс, – уговаривал дежурный. – Такое потрясение… Присядьте, выпейте чайку…

– Нет, – сказала Кэтрин. – Мне надо к папе.

Она быстро пошла прочь, проталкиваясь через перепуганную толпу в испачканной гарью одежде, под пронзительное завывание сирен. Через площадь, к собору Святого Павла.

Эстер бежала к Ратуше, когда взрывом ее швырнуло на середину площади, прямо на яркий свет от горящего Инженериума. Она покатилась по палубе, оглушенная. Пистолет выпал из ее руки, шарф сполз с лица. На миг наступила тишина, потом звуки вернулись: вопли, сирены. Эстер попробовала привести в порядок мысли и вспомнить, что было перед взрывом. Вспышка над крышами, что-то пылающее падает с неба… Дирижабль. «Дженни Ганивер».

– Том, – прошептала она в раскаленную мостовую, чувствуя себя маленькой и одинокой, как никогда прежде.

Она с трудом поднялась на четвереньки. Неподалеку от нее одного из новых Сталкеров разорвало пополам взрывом. Нижняя половина бесцельно бродила по железной палубе, натыкаясь на разные предметы. Мимо пролетел шарф – подарок Тома. Эстер схватила его и намотала на шею. Обернулась, ища пистолет, и увидела, что сзади к ней приближается целый отряд Сталкеров, на этот раз целехоньких. Их когти при свете пожара взблескивали огненными штрихами в темноте. Пожар освещал мертвые лица. Эстер с острым разочарованием поняла, что ей конец.

А вверху, над черной зубчатой линией крыш, над дымом и пляшущими искрами начал раскрываться купол собора Святого Павла.

Глава 35 Собор

Разбитая гондола «Дженни Ганивер» плакала, словно флейта, когда в нее дул западный ветер, унося дирижабль прочь от Лондона.