Смещение

Алан смотрел на облака, ставшие теперь плотными, светло-серыми, похожими на кучи неубранных и начавших подтаивать сугробов, и методично раскладывал пасьянс памяти. Одно воспоминание влекло за собой другое, но не последовательно, а хаотически, и нужно было скрупулезно подгонять элементы мозаики, успевая это сделать прежде, чем всплывал в памяти еще один эпизод, тоже требовавший, чтобы его немедленно прилепили на нужное место, иначе он уйдет в глубину и забудется — теперь навсегда.

Как он попал в аэропорт? Нет, надо прилепить эпизод, как он шел на посадку и проходил контроль. Вспомнилось, как, вернувшись в отель, он расплачивается за номер, забирает свой рюкзак. В магазине (при отеле? неподалеку?) купил блок «Кента» (а куда дел купленный ранее?) и бутылку «Блэк Джека». Сигарету выкурил, стоя на жарком ветру в ожидании такси, виски несколько раз хлебнул из горлышка…

Он что, действовал, как сомнамбула? Бессознательно?

Или кто-то все-таки за ним наблюдал? Дождался, когда он выйдет из дома Эверетта, и… Что? Продвинутая психотронная методика? Чья? Зачем?

Не было (он вспомнил!) на улице никого, ни единой живой души — ни справа, ни слева, ни на противоположной стороне. Напротив дома Эверетта был парк, и кто-то мог скрываться за любым деревом.

Паранойя. Кто-то «прихватил» его сознание и отправил в аэропорт, чтобы он купил билет на первый же рейс до Вашингтона и убрался из Сан-Хосе? Он это собирался сделать и сам, с той разницей, что лететь ему нужно было в Принстон. Правда, на Принстон ближайший рейс был в шесть вечера. Может, потому — Вашингтон? С пересадкой?

Нет, он собирался именно в Вашингтон, потому что…

Дальше мозаика не складывалась. Он взял билет на Вашингтон, следуя идее, пришедшей ему в голову, когда заканчивался разговор с Эвереттом. Идею он забыл. Без нее пазл мог формально сложиться, но вывод сделать было невозможно.

— Говорит командир экипажа Джон Лейстнер. Наш самолет начинает снижение. Прошу подготовиться к посадке. Спинки кресел приведите…

Да! Вспомнилось еще. Нет, не вспомнилось. Мысль возникла сейчас, раньше ее не было. Он летел в Вашингтон, а не в Принстон, потому что ему нужно поговорить с Шеффилдом.

* * *

В Вашингтоне было холодно, хотя день стоял ясный, июльское солнце не жалело лучей, мужчины ходили в рубашках, женщины в платьях с короткими рукавами, и Алан не мог на них смотреть без испуга, потому что, как только он вышел из самолета, его начала бить крупная дрожь. Он купил в автомате стаканчик обжигавшего язык кофе и не то чтобы согрелся, но дрожь прошла.

Номера телефонов адвоката и адрес он нашел на веб-сайте агентства. Вызвал такси с водителем. Убер-автомат стоил бы дороже, а еще дороже — авиетка. Дело было не в деньгах, конечно. Ехать с автоводителем по адресу, где ни разу не был, — рискованно. Алану так казалось, хотя он знал, что не прав.

Позвонил, когда машина выехала на шоссе. Ответил приятный женский голос. Алан вспомнил прочитанное на сайте: секретаршу Шеффилда звали Эльза Риковер. Молодая, судя по голосу.

— Офис адвоката-нотариуса, доктора Шеффилда.

— Добрый день, миссис Риковер. Моя фамилия Бербидж. Доктор Алан Бербидж. Из Принстонского института перспективных исследований. Мне очень нужно срочно поговорить с доктором Шеффилдом. Важное дело.

— Доктор… как вы сказали? Бербидж?

— Именно так.

Голос женщины изменился. Она волновалась, он точно слышал.

— Простите… Вы, наверно, знакомы с миссис Шерман, журналисткой? Она работает на портале «Научные новости».

Да, он знаком с миссис Шерман. Она ему не понравилась, из-за нее произошли события, к которым он не был готов. Какое отношение имеет журналистка к адвокату? И почему секретарша, вместо того, чтобы ответить на его вопрос, задала свой?

— Да, — нетерпеливо, скрывая недовольство, ответил Алан. — Я спросил…

— Доктор Шеффилд примет вас в любое удобное для вас время. — Голос звучал теперь так, будто женщина только что получила указание от шефа и лишь повторила услышанное. Или прочитала лежавший перед ней текст.

— Где вы находитесь? В Вашингтоне или Сан-Франциско?

Откуда ей известно…

— Еду из аэропорта. В Вашингтоне.

— Сейчас почти четыре часа. — Голос опять изменился, стал задумчивым, оценивающим. — Вы в такси? Если успеете прорваться до часа пик, будете у нас через сорок минут.

Алан хотел спросить, откуда ей известно о миссис Шерман, но женщина прервала связь, и перезванивать он не стал.

Машина пересекла реку по новому четырехярусному мосту, промчалась под центром города по семикилометровому тоннелю, вынырнула в квартале от восьмидесятиэтажного офисного здания и плавно затормозила у входа, рядом с надписью «Временная стоянка, три минуты». Алан расплатился кредитной картой, только сейчас обратив внимание, что у таксиста, похожего на китайца, но гораздо более светлого, вместо левой руки был биомеханический протез. На вождении это никак не сказалось.