Smirnskiy_Posle_Gomera

120 сын его с ветром попутным на помощь мужам-аргивянам

в гибельный бой устремится, подобный родителю силой,

и очень многим врагам ещё большие беды доставит.

Не о троянцах ты ныне заботился! Доблесть Ахилла

вызвала зависть в тебе, ибо был он сильнейшим из смертных.

125 Как, неразумный, теперь ты в глаза Нереиде посмотришь,

вместе с другими богами к чертогу Кронида пришедшей,

что тебя чтила доселе и, словно на сына, взирала?»

Долго таким порицаниям сына могучего Зевса

Гера в сердцах подвергала. В ответ он ни слова не молвил

130 из уваженья к родителя, славного силой, супруге

и, посмотреть ей в глаза побужденья в душе не имея,

сел в стороне от богов, на Олимпе живущих извечно,

долу склонивши лицо. Закипели неистовым гневом

те из бессмертных тогда, что досель защищали данайцев.

135 Те же, кто Трои сынам даровать жаждал бранную славу,

превозносили его, восторгаясь случившимся в сердце,

втайне от мстительной Геры, чьего опасается гнева

всё небожителей племя. Тем временем сына Пелея

не успокоился дух. Ещё в членах могучих, как прежде,

140 тёмная кровь клокотала, желая борьбы и победы.

К павшему близко не смел подойти ни один из троянцев.

Стали поодаль они, как в чащобе лесной поселяне,

грозному льву удивляясь, сражённому ловчим умелым,

чье не рассталось с отвагой пронзённое дротиком сердце:

145 страшен очей его взгляд, и из челюстей жутких исходит,

Квинт Смирнский Книга ТРЕТЬЯ

77

жалкие души терзая, пугающий рёв беспрерывный.

Так и Пелида злой гнев и на гибель обрекшая рана

яростный дух возбуждали. Поверженный бога стрелою,

он ещё раз поднялся и к застывшим врагам устремился,

150 страшным разя их копьем. Богоравного Орифаона

верного Гектора друга поверг он, в висок поразивши.

Жала тяжелого шлем не сдержал и, вперед устремившись,

через него и сквозь кость оно тотчас пробило дорогу

в мягкие мозга волокна и юную жизнь сокрушило.

155 Следом вонзилось копье в основанье бровей Гиппоноя,

выбивши глаз из глазницы: упал он на чёрную землю,

полуслепая ж душа во владенья Аида спустилась.

У Алкафоя, меж тем, пронзена была челюсть ударом

и почти вырван язык: повалился на поле троянец,

160 прахом наполнивши рот, острие же прошло через ухо.

Этих, что в битве последней навстречу ему выступали,

муж богоравный поверг и немало других убегавших

сладостной жизни лишил, пока кровь в его сердце бурлила.

После ж, когда холодны стали члены и дух обессилил,

165 встал, опершись о копье. А повсюду вокруг разбегались

в страхе великом враги. И вослед им тогда закричал он:

«Трусы троянцы с дарданами, что и, когда почти мёртв я,

грозного жала боятся. Уплатите вы очень скоро

гибелью страшной народа жестоким Эриниям долг свой».

170

Те, кто слова его слышал, попятились прочь торопливо,

словно олени в испуге пред льва оглушающим рёвом,

прочь от могучего зверя бегущие. Так же троянцев

рати — коней повелителей — и иноземцев союзных

в ужас великий пришли от последнего крика Ахилла,

175 думая, что невредим он. Его же под тяжестью Рока

полностью дух изнемог и бессильными сделались члены.

Пал среди мёртвых Пелид, словно горный утес исполинский.

И застонала земля, загремели на теле доспехи,

в миг, когда муж величайший троянской равнины коснулся.

180 Зревшие гибель врага всё равно перед ним трепетали,

Как пред израненным зверем, сражённым охотником сильным,

робкие овцы трепещут, на тело у хлева взирая,

и приближаться к нему ещё долго потом не желают,

ибо и мёртвого так же боятся, как прежде живого.

Квинт Смирнский ПОСЛЕ ГОМЕРА

78

185 Так и троянцы страшились нашедшего гибель Ахилла.

Дерзкою речью Парис поспешил ободрить тогда войско,

радость почувствовав в сердце, поскольку надеялся в миг тот,

что прекратят аргивяне теперь бесконечную распрю,

коли повержен Пелид — основная опора данайцев:

190

«Честно, товарищи верные, в битве меня поддержите —

нынче же мы иль падем под рукой аргивян беспощадных,

или, от смерти избавлены, по Илиону протащим

мёртвого сына Пелея, к коням привязав его братним,

что после гибели Гектора в битву меня теперь носят,

195 всё ещё скорби полны и тоски по владельцу былому.

Этим коням предоставим погибшего влечь мы Ахилла,

дабы великую славу доставили Гектору ныне,

коли в Аиде у смертных желанья и ум остаются.

Ибо немало несчастий сей муж уготовил для Трои.

200 И торжествуя в душе, окружат его тело троянки,

в городе славном Приама, пантерам подобные диким,

из-за детенышей гневным, иль крови желающим львицам,

возле искусного мужа, убийцы созданий несчастных,

так же троянки на тело, лишённое жизни, Ахилла

205 бросятся всею толпой, нестихающей яростью полны,

из-за родителей павших, в бою умерщвлённого мужа,

смерти младых сыновей или гибели братьев любимых.

Больше же всех будут рады отец мой и прочие старцы,

коих лета против воли за стенами города держат,

210 если мы тело врага принесем в неприступную Трою

и на поживу затем его птицам небесным оставим».

Так говорил он. Вокруг Эакида, отважного духом,

тотчас собрались все те, кто доселе его опасался, —

Главк и Эней, Агенор, полный прежнего мужество в сердце,

215 и остальные герои, искусные в битвах кровавых,

в город священный скорее добычу доставить желая.