Смотритель маяка

– Я хочу мороженого. – Копия матери тёрла виски, отказываясь поворачивать голову в сторону офисного центра. – Отвези меня в кафе-ракету на Парковом проспекте. Зачем ты меня мучаешь? Я хотела, чтобы ты увидел отца с любовницей. И ты увидел. Твоя реакция выглядит странно.

– Извини, я не тронусь с места. Говорю же, у меня дурное предчувствие. Мигрень вызовет агрессию. От таблетки ты откажешься и спровоцируешь аварию, которая повредит твой мозг. Всё это ты прекрасно знаешь. Одного не могу понять – к чему это шоу?

– Скажи мне, Артём, ты принял одну из тех незаконных таблеток, которые продают на дискотеках?

– Всё гораздо запутаннее, – ответил он, отслеживая периметр. Гиена могла появиться с любого направления. – Проводник изгаляется надо мной. Ворует дорогие моему сердцу образы. И надо признать, делает это искусно. Ты выглядишь как настоящая. Зря я поднялся на эскалатор. Надо было вновь исследовать поезд, а не дышать отравленным воздухом, создающим галлюцинации.

Копия матери уронила кольцо на коврик.

– Моё проклятие всё-таки передалось тебе, – простонала она. – Прости. Когда ты родился, я не знала, что могу вторгаться в нечто, где обитает вселяющий ужас отшельник. Как ты его назвал? Проводник? Как в поезде, да. – Она отодвинула волосы, обнажив застарелый шрам за ухом. – Упала с велосипеда и сильно повредила голову. Ты не помнишь, был совсем маленький. Сотрясение мозга обернулось кошмаром. Человек-фурункул, метро. Несколько лет бессонных ночей исчерпали меня до донышка. Пока однажды я не нашла способ прогнать зло навсегда. – Она помедлила. – Но я бы всё равно тебя родила. И от увечных матерей рождаются нормальные дети.

– Ловко, – произнёс Артём, и, помолчав, повторил: – Ловко.

– Ты не тот сын, с которым я села в автомобиль полчаса назад.

– Как и ты не моя мать. Моя настоящая мама тринадцать месяцев лежит в коме после автомобильной аварии. – Он постучал по рулю. – Что-то расплавилось у неё в голове из-за измены отца.

– Я захотела покончить с собой?

Он посмотрел на ручные часы:

– Минут через десять ты начнёшь вырывать у меня руль. Мы врежемся в столб. Вдобавок в нас влетит грузовик.

Женщина, как две капли воды похожая на его мать, вытерла слёзы.

– Вот, значит, как мне аукнулось безумие.

– Ты проекция моих воспоминаний, – устало произнёс он. – Плод воображения. Горячечный бред. Я могу продолжать приводить сравнения, реальнее от этого ты не станешь.

– Мне так не кажется.

– Ладно, – Артём испустил вздох сомнения, – я тебе подыграю. Как зовут любовницу отца?

– Карина. Если это её настоящее имя.

– Хм. Тебе это известно, потому что известно мне, – сказал он.

– Нет, я читала их переписку. Твой отец не любил распространяться о работе. И уж, конечно, не стал бы рассказывать мне о молодых секретаршах.

– Мне нужны подробности переписки.

– Они непристойные. У меня язык не повернётся… Не настаивай, пожалуйста. – Она зажмурилась. – Голова болит.

– Содержание переписки невозможно извлечь из моей головы. Его там нет. Хочу посмотреть, как ты будешь выдумывать. Наверное, я смогу отличить ложь от правды.

– Хорошо. – Она сделала глубокий вдох. – Твой отец не мог дождаться, когда сможет воспользоваться своим языком и…

– Достаточно, – прервал её Артём.

– Доволен?

– Это ничего не подтверждает, но давай продолжим. – В горле пересохло. Он открыл хранившуюся в подстаканнике бутылку с водой. Вкус тёплой воды был совершенно обычным. – Хочешь сказать, я вернулся в прошлое? Это невозможно!

– Для тебя это прошлое, а для меня настоящее. День крушения семьи.

– Семья прекратила существовать, когда отец завёл интрижку. Правда, в случае с ним это переросло в другую семью. Что с любовницами редко происходит.

– Неприятно это слышать. Коля предал меня.

Артём не мог отделаться от ощущения неестественности. Диалог с «матерью» походил на садистский эксперимент.

– Мне сложно поверить, что я вернулся назад, – проговорил он, меняя тему измены. – Где тогда Артём, который поехал с тобой шпионить за отцом?

– Представь, каково мне сейчас. Кома. Сын из будущего. Новая семья мужа. В путешествиях по снам ты зашёл дальше меня.

– И никак не могу выбраться из замкнутого круга, – дополнил он. – Вместо отца на парковке стоит человек-фурункул, как ты его назвала. Хотя бы из-за этого для меня всё вокруг является обманом. Станция – это не сон, мама, – он сделал ударение на последнем слове. – Я имел глупость сунуть нос куда не следовало и открыл свой личный ящик Пандоры. Станция – это перевалочный пункт.

– И что на ней переваливают?

– Души умерших людей. Я прокатился на поезде, теперь Проводник пытается меня убить.

– Бедный мальчик. – Женщина дотронулась до щеки Артёма. – Во что я тебя втянула.

– Сотрясение мозга вызывает семейное проклятие. – Он убрал её руку. – Подходящий сюжет для Роберта Канцевича.

– Отец в курсе твоих проблем?

Артём потряс головой:

– Он немало для меня делает. Обострять в нём чувство вины рассказами о мертвецах слишком жестоко. Все мои доказательства невидимы для остальных.

– Он живёт с ней? – Она кивнула на парковку.

– Да.