Снег и Сера

Утром в ставку, где Богатур потягивал пиво и вел светские беседы с парой княжеских отпрысков, столь же заинтересованных в поэзии и оставлении своего наследия, как и он сам, а Паратуз занимался бухгалтерией и отдавал приказы, заявился Пасур — архмагистр магии серы и пламени. Он был одет в лучшую мантию, причёсан и напомажен. Очень благое впечатление от архмагистра портилось грязными полами его наряда. Пасур никогда в своей жизни не покидал столицу и не был в курсе того, что в провинции существуют лужи, способные поглотить человека целиком в считанные секунды, как какой-нибудь мифический кашалот.

Архмагистр остановился в дверях. Он задумчиво переводил взгляд с Паратуза на Богатура, не зная к кому обратиться первому. С одной стороны, Богатур был как его сейчас с издёвкой шёпотом называли в армии «Повелителем в загнании», а, с другой стороны, Паратуз решал все дела и стоило обращаться именно к нему. Пасур посмотрел на проблему и с другой стороны, если подчиняться правилам созданного обоими братьями спектакля, он мог обратиться к повелителю исключительно через его ближайшее лицо, то есть опять-таки через казначея.

Архмагистр двинулся твёрдым шагом к брату Богатура.

— Да здравствует Повелитель, и да будет он править тысячу лет, — вспомнил старое воинское приветствие Пасур и очень сдержанно поклонился.

— Ну… — отвлёкся от важного занятия Паратуз. — И тебе не хворать…

Вошедший еле заметно надменно улыбнулся.

— У вас есть ко мне какое-то дело, архмагистр? — осторожно продолжил казначей.

— У меня разговор к Повелителю, — ответил Пасур.

— Какого рода разговор? — так же осторожно поинтересовался Паратуз.

— Я хочу поговорить… — Архмагистр сделал театральную паузу. — Об устройстве Серных гор после свержения узурпаторши.

Паратуз и Богатур переглянулись. В последнее время многие любили поговорить об устройстве гор после победы. Создавалось впечатление, что никто уже не верит, что Асатесса может дать им хоть какой-то отпор. К тому же сказывалась скука. Многие князья не участвовали в небольших походах за фуражом и новыми людьми, перепоручая это своим приближённым гвардейцам. Разговоры о будущем очень сильно напрягали Паратуза, он боялся, что рано или поздно один и тот же лакомый кусочек попросят два князя, а это грозило возможным конфликтом. Богатура же это положение дел просто стало раздражать. Он уже не чувствовал себя Повелителем, как это ему упорно внушал брат. Он чувствовал себя скакуном, на которого поставили, в надежде выиграть побольше.

— Все разговоры о наградах, — подал голос из-за своего стола претендент на престол, — мы будем вести, когда замок узурпаторши падёт. Тогда мы решим по заслугам каждого, кто достоин земель и славы. Пока никто не проявил себя в битве, эти разговоры излишни.

Паратуз съёжился: Богатур явно перегибал палку с Пасуром, который мог спалить весь дом, не сходя с места. Но архмагистр и не думал вспылить, он лишь понимающе кивнул на эти слова. «Да, возможно из него и правда выйдет неплохой Повелитель», — метнулось в голове Паратуза.

— Я обещаю, — ответил Пасур. — Что никто не принесёт вам большей славы в битве, чем магистры серы и пламени. Но мы могли бы сражаться за вас ещё яростнее, не жалея живота, если бы вы выслушали мои слова и пообещали над ними подумать.

Богатуру очень понравилась эта витиеватая речь. Чем туманнее был намёк, тем больше уважения заслуживал по его разумению оппонент, и он жестом пригласил того за стол. Чашнице и наложнице претендента на престол было указано жестом, чтобы Пасуру налили пива. Архмагистр присел.

— Понимаете, — начал маг. — Я и остальные магистры изучали вопрос о том, как должен быть устроен орден. Мы считаем, что для укрепления традиций и привития молодёжи правильных ценностных ориентиров, необходимо…

Перед Пасуром была поставлена кружка пива. Этикет требовал его выпить хотя бы наполовину, чтобы продолжить говорить с уже перевернувшими в себя не одну кружку собеседниками. Архмагистр отхлебнул из кружки самую малость и слегла поморщился, что не ушло от взгляда Богатура.

— Необходимо сделать должность магистра наследственной, — продолжил Пасур.

— Тогда у нас не останется магистров, — с улыбкой ответил претендент на престол. — Ведь маги серы и пламени кладут всё на алтарь учёбы, даже приносят в жертву свои половые органы.

— Это не так, — скривился архмагистр. — Хотя это и распространённое заблуждение. Великий дракон гор Серез завещал, чтобы мы использовали всех себя для служения пламени, и раньше это трактовалось в том числе как обед безбрачия. Но наши теологи пришли к выводу, что Серез не имел ввиду это. Говоря о народе чинис, он давал наказ, чтобы сыновья и дочери серы, огня и пепла плодились и размножались. А магистры такие же сыновья серы, огня и пепла, как и все остальные.

— Да, возможно это заблуждение, — кивнул Богатур и отпил из кружки, пристально смотря на Пасура. Тот тоже отхлебнул из своей. — Но уже слишком поздно что-то менять. Вы стары и скорее всего наследников у вас уже не будет.

— Мы можем усыновить ребёнка, — нашёлся Архмагистр.