Снежная пыль (СИ)

Клавдий вернулся с полным подносом еды, демонстративно поставив его перед своим учеником, но Рэй, не сдвинувшись с места, лишь отрицательно покачал головой. Юноша словно прирос к этой старой кровати с застиранным бельём, отчётливо пахнущим золой, но по сравнению с предстоящим это место казалось принцу раем.

В коридоре навеселе забасил воин из сопровождающего отряда, слишком громким, наигранным хохотом ему ответил женский голос, а после послышался отчётливый хлопок двери и восторженный визг. Да, Рэй словно оцепенел, придавленный грудой собственных мыслей, но жизнь вокруг него продолжала течь, и было в этом ощущении чуждости что-то тоскливо-печальное, щемящее у самого сердца.

— Послушай меня, Рэй. Послушай внимательно, — Клавдий настороженно покосился на грубосколоченный стул, но всё-таки присел, не сводя взгляда с поникшей головы своего ученика. — Дешёвая выпивка и доступные женщины — ни один воин этой ночью не будет нести дозор, так что никто не помешает тебе сесть на лошадь и ускакать куда глаза глядят.

— А тебе? — в ответ спросил юноша, не подымая головы. — Что мешает тебе?

— Ну, — Клавдий отчётливо постучал каблуком по скрипящему полу, — больная нога, к примеру.

— Король не помилует, — пробормотал Рэй, стискивая ткань штанов в кулаках. — Даже тебя.

— Я прожил и увидел достаточно, мой мальчик, — улыбнувшись, ответил старик. — Мне не о чем сожалеть.

— А каково будет мне? — Рэй вскинулся, смотря на учителя затравленным взглядом. — Как прикажешь жить мне дальше, зная, что свобода далась мне подобной ценой? И я говорю не только о тебе, но и о всех вессалийцах, которые будут вовлечены в войну из-за моей трусости.

— Войны не будет, — хмыкнув, ответил Клавдий. — Йен — человек чести, поэтому в Арду так или иначе прибудет принц вессалийских кровей.

— Нет! — резко вскочив с постели, выпалил Рэй. — Это подло! Так нельзя!

— Думаешь, Йен поступил бы иначе, оказавшись на твоём месте? — Клавдий со знанием дела скептически хмыкнул. — Забудь об идеалах, Рэй, и если действительно собираешься в Арду, - уже жёстче, с нажимом продолжал протоиерей, — начинай наконец думать как ард. Если не собираешься становиться безвольной игрушкой варвара конечно же.

Рэй не нашёлся, что ответить. Клавдий специально вывел его на скользкую дорожку, дабы наглядно ткнуть лицом в то, что его мнимой храбрости и запала крайне мало для того, чтобы предстать перед Кронзверем достойно сына вессалийского короля. Ему бы обидеться на учителя, но юноша, подойдя к окну, лишь вздохнул: Клавдий был во всём прав, и это стоило признать в первую очередь.

— Ты жесток, Клавдий, — полушёпотом сказал Рэй, скрывая внутреннюю дрожь. Нет, он не мог позволить себе разрыдаться: ни при учителе, ни наедине с собой, ведь ардам чужды слёзы. Наверное. — И очень мудр. Мне будет тебя недоставать.

— И мне тебя, мой мальчик, — старик поднялся, и, подойдя к принцу со спины, положил руки ему на плечи. Всё, что он мог, Клавдий уже сделал, остальное зависело лишь от Рэя. Не столь уж и примерный служитель Творца даже не сомневался в том, что однажды он ещё услышит о великих делах, свершённых его любимым учеником.

========== Часть 4. ==========

На севере рано темнело. Они покинули постоялый двор на сумрачной из-за тумана заре, а днём юный принц то и дело высовывался в окно, подставляя лицо не таким уж и тёплым, но ярким лучам солнца. Но тьма словно двигалась им навстречу, накрывая своим серым саваном и заманивая в свои беспощадные объятия.

Лошади фыркали и упирались, за что получали размашистого хлыста от возничего, но всё равно еле переставляли ноги. Да и дороги как таковой не было, из-за чего повозки то проседали в грязь, то опасно тряслись по острому камню. Сопровождающий отряд теперь неторопливо шёл в арьергарде, словно в любой момент был готов повернуть обратно, и с малой охотой помогал возничим с застрявшими повозками. В итоге к землям варваров они добрались только к вечеру.

Граница с Ардой действительно походила на черту между двумя совершенно разными мирами. Несмотря на стужёный ветер, с воем громыхавший по выжженной равнине, Рэй выбрался из экипажа, отчаянно кутаясь в тёплый, как ему до этого казалось, плащ.

Ветер немилостиво стегал его тело, забираясь под подбитые тонким мехом полы плаща и сыпля в лицо колючие капли, а вокруг, куда только мог дотянуться его взгляд, лежали снега. Под ногами у юноши всё ещё звенела промёрзшая земля, чёрная, изувеченная, усыпанная мелким камнем, но уже в паре шагов она переходила в белое, хрустящее полотнище.