Снежная пыль (СИ)

— Предлагаешь мне убить себя? Предпочесть смерть позору? — внутри юноши что-то закипало. Йен всегда был прямолинеен и в какой-то мере беспощаден, но эти слова задели Рэя за живое, зияющее и кровоточащее.

Он две недели ломал голову над тем, что же случилось с братом, почему он так скуп и холоден по отношению к нему, даже ещё более, чем обычно, а оказывается, всё потому, что его участь пятнала честь королевской семьи. По крайней мере, так считал рьяный служитель Творца Йен Вессалийский. Всё это Рэй понял по немилосердному, презрительному взгляду карих глаз, которые, и это юный принц тоже понял только сейчас, никогда не смотрели на него как на равного.

— Да, именно так, — жёстко ответил мужчина, вновь переводя взгляд на опасливо щурящегося в ответ арда, — но прежде, раз уж в тебе есть капля королевской крови, выполни свой долг и забери вместе с собой того, чьим рабом станешь. Возможно, этот поступок и не смоет с тебя клеймо грешника, но зачтётся Творцом на Великом Суде, — слегка поведя плечами, словно сбрасывая с себя что-то гадкое, Йен пошёл навстречу арду. Принцу хотелось побыстрее покончить со всем этим и отправиться восвояси, домой, где его ожидало одно незавершённое, но очень важное дело.

Рэй застыл, смотря брату вслед. Он, даже осознавая свое положение бастарда, не мог смириться с тем, что его считали ещё и выродком, способным лишь на одно: отдать своё тело ради смерти одного варвара. Но ещё ужасней была мысль, что так же, как и Йен, могли думать и другие. Отец и Матильда. Ведь это именно король дал ему оружие, а сестра обещала прийти на помощь, стоило только позвать. Могло ли быть так, что он стал всего лишь инструментом в руках власть имущих? Глупый мальчишка, из-за впечатлительности и слабости которого могла разразиться новая война.

— Не обращай внимания на его слова, Рэй, — Клавдий в примирительном жесте положил руку на плечо своего ученика. Лекарь опасался наихудшего, и, как оказалось, не зря. Йен, будучи скорее слепым, нежели набожным, попытался сломить брата, возможно, искренне считая, что поступает правильно. Если бы Клавдий был столь же фанатичным, он бы принял сторону Йена, но старый протоиерей всегда был более предан короне, самому королю и той, которая была его первой ученицей.

— А я и не обращаю, — поведя плечом на манер брата, Рэй сбросил руку старика со своего плеча, круто развернувшись. — Здесь, — юноша назидательно указал на снежную кайму, — заканчивается вотчина Творца и во власть вступают многоликие боги. Так какой смысл следовать заветам, которые в своей силе подобны пустому звуку?

— Рэй… — озадаченно пробормотал Клавдий, всматриваясь в непривычно серьёзное, можно даже сказать, ожесточившееся лицо своего словно мгновенно повзрослевшего ученика.

— Спасибо, учитель, — Рэй порывисто обнял наставника, замечая, что гружёные повозки уже тронулись дальше, а сопровождающие их воины начали поворачивать лошадей обратно. — И прощайте.

— Нет, мой мальчик, — крепко сжав хрупкого юношу в своих объятиях, уверенно ответил Клавдий. — До скорой встречи.

Они ещё немного простояли так, просто обнимаясь, словно отец и сын. Может, хотели ещё что-то сказать друг другу, но Рэй боялся растерять ту граничащую с дерзостью решительность, которую он обрёл благодаря словам брата. Клавдий же полностью отдался ощущениям, надеясь, что вот сейчас, в последний момент, внутри этого мальчика ярко вспыхнет зерно благодати.

Объятия пришлось разомкнуть, как только послышались приближающиеся тяжёлые шаги. Рэй напоследок взглянул в выцветшие серые глаза своего учителя и, кивнув, развернулся, зашагав навстречу ардам. Клавдий же провожал юного принца взглядом, пока Йен Вессалийский не приказал ему умащивать свои старческие кости в повозку, если он не хочет остаться среди голой степи. К сожалению старого протоиерея, благодати в сыне Сицилии он так и не почувствовал, но, смотря на гордо шагающего навстречу своей нелёгкой судьбе принца, надежду в своём сердце сохранил.

Несмотря на то что дрожи больше не было, Рэй всё равно боялся. Боялся растерять свою уверенность и дать слабину, тем более что вблизи ард казался ещё более огромным. Гружёные повозки уже ушли вперёд, к ним же в качестве сопровождения присоединился отряд варваров. Из дюжины остались только двое: так и не спешившийся, закутанный в шкуру ард и возвышающийся над ним Зверь.

Рэй не дрогнул. Всего лишь, став напротив мужчины, запрокинул голову, без каких-либо эмоций смотря в дымчато-серые глаза воина. Тот безмолвно смотрел на него в ответ — пристально, но не разглядывая или оценивая, а словно пытаясь понять, что представляет из себя мелочь, именуемая принцем, перед ним. Возможно, Рэй тешил себя иллюзорными надеждами, но ему хотелось верить, что в нём сейчас видят не зверушку, а человека.