Снежная роза

– Вряд ли он тот, кто нам нужен, но бывший военный… В теории мог где-нибудь раздобыть и другое оружие. Проверь его алиби – так, на всякий случай. Кстати, что там насчет Тулузы?

– Местная полиция установила наблюдение за домом матери Симоны, тьфу, Франсуазы Дюфур. По их сведениям, к матери не приезжал никто, похожий на Франсуазу. Сводный брат Симоны живет в Швейцарии, но отношения между ним и сестрой всегда были прохладные. Будем просить о содействии швейцарскую полицию?

– Нет. Будем искать труп.

– Чей?

– Симоны. Нужно запросить морги и… Возможно, она находится среди утопленников. Но это только моя догадка.

Во взгляде Лебре мелькнула искорка восхищения. Не зря другие инспекторы говорили ему: «С Буало бывает сложно, и гоняет он будь здоров, но нюх у него что надо. Его не проведешь».

Отослав инспектора, комиссар сделал несколько звонков и попытался переключиться на другое расследование, которое вел параллельно, но потерпел фиаско. Мысли его упорно возвращались к гибели Мориса де Фермона – который, вероятно, был убит вместе со своей любовницей.

«Почему надо было выставлять Симону убийцей? Потому что иначе сам преступник оказался бы на виду, и к нему сразу же возникли бы вопросы? Или Симона просто подвернулась под руку, и преступник решил, что из нее получится отличный козел отпущения?»

Ему вдруг захотелось с кем-нибудь посоветоваться, выслушать компетентное мнение по занимавшему его вопросу. Он подумал о Тардье, но тот был следователь и смотрел на криминалистические проблемы под немного иным углом.

«А что, если позвонить Гренье?.. Нет. Навестить его лично, чтобы он понял, что на работе о нем не забывают. Кроме того, может быть, он успел заметить что-то ценное, что не включил в свои отчеты…»

Комиссар Гренье жил в небольшом домике с садом за Аньерской заставой и, пока был здоров, приезжал на работу на машине. При всяком удобном и даже неудобном случае он восхвалял свежий воздух и прелести жизни за пределами Парижа. Его коллеги, которые не мыслили своего существования вне столичного муравейника, относились к этим рассказам скептически, но в глубине души отчасти завидовали ему. По слухам, жизнь за городом обходилась коммисару гораздо дешевле и позволяла сэкономить кругленькую сумму, которая год от года росла. Это внушало уважение, да и вообще Гренье слыл человеком чрезвычайно предусмотрительным.

Подходя к дому коллеги, Буало думал сразу о нескольких вещах: о том, что проще (и дороже) было взять такси, а не пользоваться общественным транспортом с пересадками, хоть для полицейских тот и бесплатный. Он думал также о том, что Гренье, наверное, хандрит, оставшись без работы, и о том, что перелом ноги наверняка вынуждает его соблюдать постельный режим, а супруга (она у комиссара была дама строгая и к юмору не склонная), должно быть, еще и допекает его требованиями соблюдать диету.

– Мне, мне пасуй, папа!

Буало замедлил шаг. Во дворе дома широкоплечий брюнет сорока с лишним лет, как две капли воды похожий на комиссара Гренье, играл с сыновьями в футбол. Судя по тому, как энергично он двигался, медицина успела изобрести какое-то чудесное снадобье, которое мигом сращивало кости и даже делало ненужным ношение обязательного в таких случаях гипса.

Глава 20 Коллеги

– Добрый день, коллега, – сказал Буало.

Мяч ударился о стену дома, Гренье резко обернулся. Несколько мгновений комиссары буравили друг друга взглядами. Оба были состоявшимися, уважаемыми в своей профессии людьми, но каждый из них тем не менее испытывал сейчас непреодолимое желание съездить коллеге по физиономии.

– Рад видеть, что ваша нога вас больше не беспокоит, – с вызовом промолвил Буало и, достав платок, вытер им лоб, хотя день, в общем, выдался нежарким.

– Как вы здесь оказались? – наконец выдавил из себя Гренье.

– Приехал, чтобы навестить вас.

– Ну что ж, заходите. – Хозяин дома подобрал мяч и вручил его самому старшему из сыновей, который стоял в воротах. – Играйте пока без меня, хорошо? Нам с месье надо поговорить.

Он повернулся и зашагал к входной двери. Буало затворил за собой калитку и последовал за мнимым больным.

– Жена в Париже, – отрывисто говорил Гренье, чтобы, очевидно, не дать затронуть скользкую тему, которая интересовала гостя. – Ее мать опять больна… Между нами, я не удивлюсь, если старая дама всех переживет. Чем больше она болеет, тем, кажется, крепче становится, но жена сердится, когда я об этом говорю… Что-нибудь выпьете, Буало? Могу предложить неплохую анисовую.

– Давайте анисовую. – Гость, однако, не сел, а остался стоять. – Какого черта, Гренье?..

– Вы скажете старику? – спросил хозяин дома, имея в виду начальника уголовной полиции.

– Вы же знаете, что я не доносчик, – уже сердито ответил Буало. – Но вы меня ставите в крайне неловкое положение. Уж от кого-кого, а от вас я такого не ожидал. Почему вы просто не попросились в отпуск, если уж вам приспичило играть в футбол с детьми?