Снежное забвение

– В Мардле? О да. Я жила на Харбор-стрит, в квартире на нижнем этаже. А Маргарет – в мансарде. Знаете, у меня был ребенок, но его забрали. Иногда я думаю, где она может быть сейчас. Должна быть уже совсем взрослой. Но это к лучшему. Да, я уверена, что все это к лучшему.

– Вы знаете, чем Маргарет зарабатывала на жизнь?

Ответа не последовало. Холли была не уверена, что женщина расслышала вопрос, так что повторила его.

Но Сьюзан по-прежнему не отвечала. Вместо этого она начала напевать. Сначала Холли не разобрала мелодию, но потом внезапно ее узнала. У нее когда-то был парень, помешанный на музыке девяностых. «Лето Белой Луны» Кейти Гатри.

Когда они вдвоем подошли к дому, Эмили уже вернулась на свое дежурство у входной двери в ожидании социального работника. Лори исчезла, а Сьюзан, все еще напевая, зашаркала в свою комнату в конце коридора. По телевизору очень громко шла викторина. Холли обнаружила Джейн на кухне. Она делала чай.

– Узнали, что хотели? – обернулась женщина. Она нарезала пирог, у нее в руках был нож.

– Не уверена. – «А вам, милочка, какое до этого дело?» Возможно, из-за сходства с учительницей Холли почувствовала, что не доверяет этой женщине. И уж точно ей не симпатизирует. – Расскажите мне о Сьюзан.

– А, бедная Сьюзан. Целая клиническая история с депрессией и психозами. Множество попыток лечения в специализированных учреждениях. Они испробовали все – от терапии до электрошока, но, по-моему, ей даже точный диагноз не поставили. Хотя в данный момент она кажется довольно стабильной.

– Она тут давно? – Холли присела за стол, достала свой айпад и начала делать подробные заметки. Она тщательно фиксировала все, что смогла вспомнить из разговоров с женщинами во время прогулки. Вера предпочитала дословные пересказы.

– Больше двух лет. Предполагалось, что мы предоставим ей только временное проживание, потому что других вариантов не было, и, если честно, я считаю, что она смогла бы двигаться дальше. Но ей здесь хорошо, и, боюсь, у меня уже не хватит духу попросить ее уйти. – Джейн налила две чашки чая. – Да и куда ей деваться?

– Она сказала, что жила на Харбор-стрит в Мардле.

– Правда? Я уверена, что у нее нет родни поблизости. Социальные службы должны были проверить. – Джейн присела к Холли за стол.

– Она сказала, что знала Маргарет Краковски много лет назад.

– Если честно, не стоит обращать особое внимание на то, что говорит Сьюзан. – Джейн снова перешла на покровительственный, учительский тон. – Она путается, слышит чьи-то истории и повторяет их или переделывает их в рассказы о собственной жизни. Из нее надежного свидетеля не выйдет. – Эти слова прозвучали почти как предостережение.

Потом они услышали шум у входной двери. Кажется, социальный работник все-таки приехал за Эмили пораньше. Девушка прибежала на кухню с сумкой, чтобы попрощаться, и Джейн вышла к машине проводить ее.

– Надеюсь, у нее все будет хорошо, – сказала Холли, когда Джейн вернулась.

– Ну, я загадывать не буду. В прошлый раз мать выдержала с ней только одну ночь и уже на следующее утро стояла у дверей социальной службы. У нее свои заботы. Новый мужчина с деньгами, но без свободного времени, которое можно потратить на Эмили. В этом году социальная служба закрывается на Рождество, так что, боюсь, мне самой придется все разгребать. – Джейн, видимо, почувствовала, что выразилась резковато. – Извините. Эмоциональное выгорание. Я просто устала.

Холли почувствовала, что тоже устала – хотя провела здесь всего один день.

Глава 29

Профессор Краггс жил в приземистом каменном коттедже в деревне неподалеку от Хексема и вала Адриана. Всю дорогу Джо Эшворт думал, что это пустая трата времени. Вполне хватило бы и телефонного звонка. Но Вера была ярым поборником личных встреч. «Врать по телефону гораздо проще, – сказала она перед его отъездом. – И Краггс знает всех действующих лиц очень давно. Узнай его мнение по поводу обстановки на Харбор-стрит и постарайся нарыть какую-нибудь дополнительную информацию о Керре и Эндерби. Я знаю, что Холли уже с ним говорила, но она слишком нетерпеливая – она не всегда дает людям возможность выложить все, что у них на душе».