Снять заклятие. Религия как естественный феномен

Как говорит Стивен Пинкер: "Если вы скажете, что внешность, заработок и IQ вашего возлюбленного соответствуют вашим минимальным стандартам, это, скорее всего, убьет романтическое настроение, даже если это утверждение статистически верно. Путь к сердцу человека лежит через утверждение обратного - что вы влюблены, потому что ничего не можете с этим поделать" (1997, p. 418). Такая демонстрация (или, по крайней мере, страстное признание) беспомощности - самая близкая гарантия того, что вы не продолжаете ходить по магазинам. Однако, как и все коммуникативные сигналы.

Если вы дешево подделаете сигнал о приверженности, он не будет эффективным, и в результате, как это часто бывает в мире животных сигналов, возникнет инфляционная спираль дорогостоящих сигналов (Zahavi, 1987). Не только влюбленные юноши осыпают своих возлюбленных подарками, которые им едва по карману; беседки птицеловов - дорогостоящие инвестиции, как и "брачные подарки" в виде еды и других товаров, которые преподносят самцы мотыльков, жуков, сверчков и многих других существ.

Эксплуатируется ли наша развитая способность к романтической любви религиозными мемами? Это, несомненно, был бы хороший трюк. Он заставил бы людей думать, что обижаться, яростно нападать на всех скептиков, дико вырываться, не заботясь о собственной безопасности, не говоря уже о безопасности того, на кого нападают, - это благородно.

По их мнению, их возлюбленная заслуживает только этого: полной приверженности делу искоренения богохульника. Из таких вещей делаются фетвы, но этот мем вовсе не ограничивается исламом. Есть множество заблуждающихся христиан, которые, например, с наслаждением размышляют о перспективе продемонстрировать всю глубину своей приверженности, осыпая меня оскорблениями за то, что я посмел усомниться в любви, которую они питают к своему Иисусу. Надеюсь, прежде чем они начнут воплощать свои самовлюбленные фантазии, они задумаются о том, что подобные действия могут опозорить их веру.

Одними из самых печальных зрелищ последнего столетия были те, как фанатичные приверженцы всех религий и этносов оскверняли свои святыни и святые места и своими фанатичными действиями приносили позор и бесчестие своим делам. Косово, возможно, и было святым местом для сербов со времен битвы 1389 года, но трудно понять, как сербы могут продолжать бережно хранить память о нем после недавней истории. Разрушив "идолопоклоннические" буддийские памятники в Афганистане, талибы обесчестили себя и свою традицию так, что потребуются столетия добрых дел, чтобы искупить вину. Убийство сотен мусульман в отместку за убийство десятков индуистов в храме Акшардхам в Гуджарате порочит репутацию обеих религий, фанатичным приверженцам которых следует напомнить, что остальной мир не только не тронут, но и устал от них, и демонстрации их преданности. Что действительно произвело бы впечатление на нас, неверных, так это объявление, одностороннее или совместное, о том, что спорное место отныне будет считаться Залом позора, уже не святым, а скорее напоминающим всем о пороках фанатизма.

После 11 сентября 2001 года я часто думал о том, что, возможно, миру повезло, что целью нападавших был Всемирный торговый центр, а не Статуя Свободы, поскольку, если бы они уничтожили наш священный символ демократии, боюсь, мы, американцы, не смогли бы удержать себя от пароксизма мести, подобного которому мир еще не видел. Если бы это произошло, то значение Статуи Свободы было бы загублено до неузнаваемости - если бы остались люди, которым не все равно. От своих студентов я узнал, что эта моя огорчительная мысль подвержена нескольким досадным заблуждениям, поэтому позвольте мне расширить ее, чтобы предотвратить их. Убийство тысяч невинных людей во Всемирном торговом центре - это чудовищное преступление, гораздо более злое, чем разрушение статуи Свободы. И да, Всемирный торговый центр был гораздо более подходящим символом гнева Аль-Каиды, чем статуя Свободы, но именно по этой причине он не имел для нас такого значения, как символ. Это были Маммона, плутократы и глобализация, а не леди Свобода. Я подозреваю, что ярость, с которой многие американцы отреагировали бы на невыразимое осквернение нашего заветного национального символа, самого чистого образа наших демократических устремлений, сделала бы здравый и взвешенный ответ чрезвычайно трудным. В этом заключается большая опасность символов - они могут стать слишком "священными". Важной задачей религиозных людей всех конфессий в XXI веке станет распространение убеждения, что нет более бесчестного поступка, чем причинение вреда "неверным" того или иного сорта за "неуважение" к флагу, кресту, священному тексту.