Снимите розовые очки

Мы вышли на опушку леса. Там, среди зарослей местных деревьев и кустов, очень похожих на земные, находилось полуразрушенное строение, наверняка очень древнее – его-то и приспособили под мастерскую мои сотоварищи. Все там было точно так, как они рассказывали, – и горн, и тигель, и наковальня, а в углу, под грудой всякого, натасканного из нашего замка тряпья, хранились результаты их двухмесячных трудов.

Импульсивный Бао подскочил к этой куче вторсырья, извлек оттуда блестящий остро наточенный металлический меч и, крутанув его вокруг себя, спросил мое мнение об изделии. Я не был знатоком оружия, но, как по мне, меч, учитывая крайне примитивные условия и имеющиеся возможности его изготовления, был превосходным. Да, постарался Олаф, надо было признать! Я взял меч и совершил несколько боевых выпадов, вращая его и так и эдак. В руке кладенец лежал превосходно, только рукоятка была грубоватой, неотшлифованной, с такой долго не посражаешься, руку натрешь. На мое замечание по этому поводу главный конструктор ответил, что обязательно доведет оружие до ума, ведь это пробные экземпляры, да и времени было маловато. Нам для наших экспериментов и такие сойдут, а потом мы их подправим.

Друзья вместе разгребли маскировочную кучу и явили нашим с Джиной глазам целый арсенал всевозможных пластиковых доспехов, перетащенный загодя из кладовок в нашем доме. Тут были кирасы и панцири, набрюшники и наколенники, щиты и шлемы, мечи и копья – этого обмундирования хватило бы, пожалуй, чтобы вооружить армейский взвод. Напоследок Олаф извлек из тайника свою гордость – самолично выкованную блестящую железную кирасу.

Мы совместными усилиями подготовили испытательный полигон – напялили различные части рыцарского снаряжения на ветви и стволы растущих поблизости деревьев. Затем Олаф выдал мне один из железных мечей, выкованный по типу средневекового каролинга, со словами, что они не решались без нас проводить опыты, но теперь мы все здесь и он вручает меч для права первого удара настоящему чемпиону. Меня, признаюсь, рассмешила эта маленькая лесть, которой друг пытался завуалировать их прежнюю таинственность.

Я с мечом приблизился к первой закрепленной на дереве пластиковой кирасе, и – раз – точно нацеленный удар металла буквально пополам разрубил чудо местных полимерных технологий! Я попробовал ударить прикрепленный рядом шлем – с тем же результатом. Шлем просто раскололся пополам.

– Да, не хотел бы я, чтобы моя голова сейчас оказалась внутри этого шлема, – смеясь, произнес стоявший рядом Бао и тоже взял меч. – А теперь я попробую, очень давно ждал этого момента.

Ударом наискось он разрезал грудь латного доспеха. Удар был не особо силен, но пластик под мечом китайца расползся, как бумага.

– Вот это да! – возликовал Бао и полоснул висящую рядом кольчугу, которая с тихим шелестом двумя половинками соскользнула на землю.

Тут и Олаф, по-хозяйски выбрав меч подлиннее из оставшегося оружия, не торопясь подошел к торчащему на колу шлему, прицелился и резко рубанул сверху. Лезвие раскололо шлем на десяток разлетевшихся в разные стороны кусков. Даже без дальнейших экспериментов было видно, что пластиковый доспех являлся неплохой защитой от пластикового же оружия, но против металла был бессилен.

Мы еще ненадолго продолжили разрушительное баловство. Джина выбрала легкий и тонкий меч, выкованный наподобие кавалерийской сабли, я взял в руки полимерный, она взмахнула своим – и в руках у меня остался куцый, ни на что не годный обрубок.

Далее настал черед Пауля попрактиковаться в применении металлического оружия. Для него это было в новинку, он-то и пластиковое никогда в руки не брал, а железное было в разы тяжелее. Разумеется, он уже держал мечи в руках в процессе изготовления, но еще никогда не пробовал использовать в качестве оружия. Пауль с оружием в руках – это было нечто. Для начала он взял большой меч и тут же уронил его себе на ногу. Заохав и запрыгав, сообщил, что, пожалуй, этот меч для него чересчур тяжел.

Затем он взял у Джины ее тонкий меч в правую руку и чуть не отрезал себе же левую, изрядно при этом ее оцарапав, а когда увидел собственную кровь, резко взмахнув мечом, убирая его от поврежденной руки, едва не выколол девушке глаз. Оружие у него отобрали, замазали порез заживляющей мазью и выдали короткий меч, наподобие римского. Его он взял, подошел к пластиковой кирасе, надетой на обрубленный ствол дерева, и со всей силы вонзил в нее оружие. Разумеется, меч проткнул кирасу и глубоко вошел в дерево. Пауль попробовал его резко выдернуть, сильно рванул оружие на себя и вырвал его, попутно сильно огрев себя рукояткой прямо посреди лба.