Сновидец

– Когда ты двигаешься достаточно быстро, – объяснил Аниш, – какая-то часть тебя не успевает проникнуть сквозь оболочку чужого сна и остаётся в нём, словно призрак, на очень короткое время. Старинные трактаты говорят, что если достичь очень высокой скорости, то в какой-то момент можно разбиться на множество осколков и растерять свою душу в сотнях снов. Эти осколки уже нельзя собрать воедино, и каждый из них угаснет, когда хозяин сна проснётся. Впрочем, такая скорость подвластна лишь Чёрному урагану, а тому, кто попал в него в любом случае не миновать беды.

– Так значит, я увидел не просто своё изображение, а часть самого себя? – удивился Сновидец.

– Да, – кивнул йог. – Каждый раз, когда ты мчишься сквозь сны, ты теряешь часть себя. Это не страшно, если затем ты вдоволь отдыхаешь, но это может быть смертельно опасно, когда путешествие затягивается. К тому же Стражи могут некоторое время видеть твой след, даже когда он стал невидим для твоих глаз. Это помогает им находить тебя в других снах. Так что будь осторожен, друг мой, и не переставай наблюдать за снами, потому что твой истинный учитель не я, а они.

– Но… – запротестовал Нандор.

– Не спорь, – мягко прервал его Аниш. – Просто запомни мои слова, Нандор и следуй им, когда меня не будет рядом. Даже мудрец может совершить ошибку, друг мой, сны же никогда не ошибаются, нужно лишь научиться их слушать… А теперь пойдём домой, мы закончили на сегодня. У меня ещё есть некоторые дела, которые я хотел бы завершить до нашего последнего ужина.

Глава 12

В тот вечер в маленьком замке никто не веселился, за исключением разве что Аниша, который дурачился даже больше обычного. Он вставал на голову, жонглировал чашками, подшучивал над всеми и попросту много смеялся, и смех его был чист и прозрачен, как весенний ручей.

– Сегодня я выпью всё какао мира! – хохотал йог, наливая себе тридцать четвёртую чашку его излюбленного напитка и щедро приправляя его молоком и сахаром. – Сегодня я побью свой собственный рекорд семидесятипятилетней летней давности и увижу дно сорок шестой чашки! Пусть я лопну, но сделаю это! Вы слышите – я сделаю это!

Но никто не разделял его восторга. Баронесса была бледна и печальна. Смех Аниша будто бы жалил её в самое сердце, и чем лучезарнее он улыбался, чем громче раздавался его хохот, тем мрачнее становилась София. Она едва притронулась к еде и никак не могла допить свою чашку чая.

Невозмутимый и молчаливый Филастр был строже обычного и походил на тень. Его лицо застыло, точно восковая маска, и юноше казалось, что это не человек, а какой-то бездушный истукан. Но глаза истукана были живы, и временами Нандор видел в них боль и страдание.

– Быть может, сыграем в прятки, друзья мои, – смеялся Аниш. – В этом замке столько укромных мест… Ни в жизнь не догадаетесь, где я спрятался в прошлый раз! На люстре! Ха-ха! Вы ходили подо мной и заглядывали под столы и стулья, но так и не удосужились поднять голову и увидеть меня во всём сиянии десятков свечей! Правда, мои штаны немного подгорели, но это пустяки… Так что? Нет? Жаль… В таком случая я выпью ещё чашечку… Филастр, ты ведёшь счёт моим успехам? Я не должен сбиться этим вечером. Этот рекорд войдёт в историю…

Юный сновидец грустил не меньше других. Уход учителя, которого он полюбил всей душой, казался ему ужасной несправедливостью. Он не мог отделаться от мысли, что он мог бы сделать нечто, что позволило бы его другу остаться, но не знал, что предпринять. Нандор и не подозревал, что главный удар ждёт его впереди…

Большие каменные часы пробили девять, затем десять, а когда эхо одиннадцати ударов замерло в каменных закоулках замка, йог оставил свои проказы и сделался серьёзным и очень спокойным.

– Вот и пришло время покинуть вас, – сказал он тихим и звучным голосом, от которого у Нандора почему-то побежали мурашки по всему телу.

– Но ещё же есть время! – воскликнул юноша. – Есть! Прошу, давай посидим ещё немного!

– Время пришло… – повторил Аниш и Нандор понял, что все уговоры бессмысленны.

– Мне предстоит длинный путь, – продолжил йог, приглаживая свою растрепавшуюся бороду. – Я должен немного передохнуть и собраться с мыслями, чтобы быть готовым…

Баронесса всхлипнула и прижала к глазам кружевной платок, а чашка в руках Филастра громко зазвенела, так что он был вынужден поставить её на стол.

– На прощанье я бы хотел поблагодарить вас, друзья мои, за всё, что вы для меня сделали, – сказал Аниш с лёгкой, извиняющейся улыбкой. – Я был несказанно рад разделить с вами эти дни и не желал бы другой судьбы. Я был очень счастлив, живя под одной крышей с вами… Память об этом греет моё сердце…

Нандор почувствовал, как у него отчаянно зачесалось в носу и всё вокруг стало мутнеть.

– Я кое-что приготовил вам, друзья мои, – говорил йог, медленно обходя стол. – Это мои прощальные подарки. Вы найдёте их завтра. Прошу, примите их и распорядитесь по своему усмотрению…

Аниш подошёл к Филастру и протянул ему руку.