Сны накануне лета (СИ)

- С почином! Я, вообще-то, хотел извиниться. Не за Ори, нет. Наверное, тебе сложно все это выносить. Когда все постоянно ходят вокруг, смотрят на тебя, лезут в твою жизнь. Спрашивают о личном, - Тауриэль с удивлением посмотрела на Фили: он говорил как раз о том, что ее снова весьма обеспокоило, - но это не со зла. Когда мы были бедны и голодны, у нас почти не рождалось детей. Не игрались свадьбы. Болели старики. Теперь к нам пришел мир. Все, кто женятся или раньше женились, живут, как на вечном празднике. Новое поколение. Новая жизнь. Этой радостью хочется делиться. На нее хочется надеяться.

Тауриэль пристально взглянула в блестящие глаза Фили. Кончики его ушей чуть порозовели, он потупил взгляд. Эльфийка улыбнулась. Теплое солнце словно озарило подгорные покои. Она все поняла. Поняла и то, что и почему ощутила не только сердцем, но и телом, и чьи это были прорвавшиеся ощущения.

- Вы пока еще не говорили никому, да? – мягко подтолкнула она гнома. Он едва заметно кивнул.

- Если у тебя будет такая новость, первому скажи Кили. Потом мне и Ори. Ты нас очень обрадуешь, а уж братец вообще с ума сойдет, хоть и тот еще хулиган, и молод пока для отцовства…

- Ты тоже молод.

Фили закраснелся как маков цвет. Тауриэль улыбнулась еще шире. Отчего-то ей стало весело и светло, и совсем не страшно.

- Ори в детстве постоянно хворала, - пояснил гном серьезно, - если она просыпалась, и у нее ничего не болело, мама беспокоилась еще сильнее. Говорили, она не доживет до взрослого возраста. Для меня каждый день с ней – это счастье. Особенно теперь. Она лишь хотела пожелать тебе такого же как можно скорее.

- Поздравляю тебя, Фили, - произнесла Тауриэль, когда он встал, пряча глаза и уже направляясь к двери, - спасибо за все, что вы с Ори делали и продолжаете делать для нас с Кили.

Она сама удивилась, как легко удалось это «нас с Кили». Удивилась и тому, что чувство братства, зародившееся уже очень давно, по отношению к Фили, окрепло достаточно, и она чувствовала теперь его почти так же хорошо, как и Ори, например. Перед ним не было стыдно за себя. Даже при том, что гном знал о ней – Тауриэль не хотела вспоминать, что именно, но это было, и с этим придется смириться рано или поздно, вытащить на поверхность и развеять. Не сейчас, совсем не сейчас: потом, когда она станет сильнее. И Фили непременно поможет, в этом эльфийка была уверена.

Фили знал о ее несчастье. Знал, единственный видел вживую, и не брезговал ни минуты, не отвергал ее, принял всем сердцем. Это очень много значило. За это теперь говорила «спасибо» Тауриэль.

Так и просилось на язык «спасибо» и за книжку-с-картинками, но это было бы точно чересчур для эльфийки.

…

Ори лежала на кровати, подложив под босые ноги подушку, и наслаждалась чтением. Обычно она читала что-нибудь «полезное и умное», но сегодня это был любовный роман на кхуздуле – в традиционном стиле: семьсот первых страниц герои воевали, строили и богатели, семьсот следующих деятельно любили друг друга, рожали детей, ездили в гости и пировали день за днем.

То, что надо. Фили, озабоченный здоровьем жены, твердо заявил: никакого труда. Больше ни единого дня работы, ничего тяжелее куска хлеба в руке не держать, никаких страшных историй не слушать и не читать, одной никуда не ходить. Ори хотела навестить Дис и новорожденную, но и тут ее супруг высказался против. Зато к ней пришла Тауриэль.

- Извини меня, - тут же поспешила Ори начать разговор, но эльфийка сделала рукой совершенно гномский жест, означающий «не стоит труда».

Она села на ее постели, скосив глаза на книгу. Молчание было не то чтобы неловким. Казалось, обеим хочется заговорить о чем-то очень важном, и никто не возражает, но вот первая фраза как всегда теряется. И обе улыбались. Наконец, Тауриэль посмотрела в лицо Ори, и склонила голову набок.

- Позволишь? – спросила она, показывая ладони и кивая на живот гномки. Ори вскинула брови, изумленная, потом, пожав плечами, задрала рубашку, подумав, сняла ее и вовсе. Тауриэль с очень сосредоточенным видом положила руки на ее грудь, медленно провела левой ладонью к животу. Ее прохладные сухие пальцы как будто немного подрагивали. Ори не чувствовала ничего, кроме слабого жжения в пятках. Было немного щекотно.

Но взглянув на лицо эльфийки, она просто потеряла дар речи. Дрожали сомкнутые ресницы, рот Тауриэль приоткрыла, щеки ее покрылись румянцем.

- Ух ты, - выдохнула Тауриэль, не открывая глаз и не отнимая рук.

Еще через минуты две она с видимым усилием отдернула руки, и посмотрела на них, как будто удивляясь тому, что все вокруг осталось прежним, и прежде всего, она сама. Ори разбирало любопытство.

- Значит, это правда? Так вы умеете? – не выдержала она, - ты можешь почувствовать прямо сквозь кожу?

- Я не пробовала применять это так, - призналась Тауриэль, - только со зверями. Белочки, лани, лошади. Несколько раз – козы, - она потупила взгляд, все еще ошарашено улыбаясь, - но у них другие души. Их жизнь совсем иная…

- Расскажи мне! – взмолилась Ори. Эльфийка колебалась недолго.