Собаки и тайны, которые они скрывают

Инукшук должна была временно присоединиться к одной из команд, но она никогда не встречала этих собак. Когда она увидела, куда мы ее ведем, она казалась немного напуганной, и это было правильно, поскольку два десятка незнакомых собак, привязанные к длинной цепи, вскакивали на ноги, рыча и ощетиниваясь на нее. Инукшук на мгновение заколебалась, словно принимая проблему к сведению. И вместо того чтобы отступить, она плавно и медленно продвигалась вперед. Возможно, как и ее приемный дед Миша (которого она никогда не знала), она хотела казаться безмятежной перед свирепыми незнакомцами и не дать им увидеть ее испуг. Инукшук не прижимала уши и не поджимала хвост, а грациозно шла, как принцесса, как будто была уверена в том, что ей будут рады. Лишь когда между ей и упряжкой осталось менее десяти метров, она вежливо склонила голову, улыбаясь мягко и дружелюбно, как будто ожидая только добра, а затем, как бы невероятно это ни звучало, действительно сделала реверанс рычащим незнакомцам, согнув задние ноги и слегка присев. Собака в такой момент выделяет немного мочи, что является признаком юности, говорящим ее аудитории: «Вы – сильные и взрослые, и я это знаю, – в вашем присутствии я просто щенок».

Так сказала Инукшук, и эффект, который это оказало на двадцать свирепых взрослых псов, был почти волшебным. Все они тотчас же опустили вздыбленную шерсть, расслабили губы, отвели глаза и позволили ей пройти среди них, как будто знали ее всю жизнь.

Конечно, с такой собакой мы бы никогда не расстались – в любом случае она уезжала в другую команду лишь ненадолго – и вскоре мы вернули ее в сердце ее группы, где она прожила всю оставшуюся жизнь в качестве дочери и помощницы Коки. Конечно, ее место в иерархии было низким и по происхождению, и по поколению, но она так элегантно относилась к этому, принимая свое положение, что другие собаки никогда не напоминали ей об этом, и чаще всего Инукшук казалась высокоранговой собакой.

* * *

Каково жить в городском доме с шестью или восемью собаками? На самом деле в этом не было ничего особенного. Динго и некоторые ездовые собаки в чем-то похожи друг на друга: манеры у них такие деликатные, они настолько чистоплотны и спокойны, что их присутствие едва заметно. Наши собаки были похожи на кошек в том смысле, что одомашнивание мало что значило для них. С другой стороны, они походили на койотов или шакалов в том смысле, что были очень сильными, но в то же время очень легкими, и поэтому двигались бесшумно. Неуклюжие мопсы при ходьбе издавали гораздо больше шума, чем более крупные собаки.

Кроме того, только мопсы проявляли большой интерес к человеческой жизни вокруг них, и поэтому только они лаяли. Конечно, большинство животных так или иначе подают голос, если они одновременно удивлены и озадачены. Собаки с высокой степенью одомашнивания доводят выражение своего недоумения до искусства и настойчиво лают, предупреждая других о необъяснимых событиях. Но только не хаски. Они лаяли на производимые человеком звуки или события не больше, чем на птиц в небе, и наверняка по той же причине: действия птиц и людей не имели для них никакого значения.

Наши собаки проявляли неограниченный интерес друг к другу. Когда кто-либо из псов возвращался после непродолжительного отсутствия, остальные тихо окружали его и исследовали на предмет запахов – запахов его собственного тела, которые демонстрировали его душевное состояние и, вероятно, еще многое другое, а также запахов тех мест, где он был. Они нюхали его губы и его шкуру, его пенис, ноги и лапы. Гораздо реже собаки обнюхивали анальные железы вернувшегося с прогулки – очевидно, потому, что информация, полученная оттуда, имеет отношение больше к личности собаки, чем к ее путешествиям. Собаки обследовали и меня, особенно если я уезжала надолго.

Особое внимание они уделяли моим ногам от колен и ниже, как будто я продиралась сквозь запахи.

Но, какими бы домашними они ни были, они заставили меня думать о волках. Собаки путешествовали, как волки. Мы часто представляем себе волков, бродящих большими группами, бегущих стаей через лес. Так они и делают, особенно зимой, когда вся группа находится в движении и не планирует возвращаться на прежнее место. В противном случае они, как правило, путешествуют поодиночке или парами. Так поступали и наши собаки, так как они всегда возвращались домой. Интересно, что они путешествовали стаей, когда они были со мной и пункт нашего назначения был им неизвестен. Я ходила с ними по городу, удерживая Мэри рядом с собой на поводке, в то время как остальные следовали за нами, так что мы передвигались сплоченной, упорядоченной группой. Излишне говорить, что я никогда не обучала их этому или чему-то еще подобному. Я хотела увидеть, чего они хотели, а не отражение того, чего, по их мнению, хотела я.