Собаки и тайны, которые они скрывают

Собаки явно хотели жить, как волки. Как волки, они рыли в земле неглубокие ямки по форме своего тела, где спали в дневной зной. Зимой, хотя я звала их в дом и всегда запускала внутрь ночью, они тоже рыли ямы-убежища в снегу. После снегопада я часто окликала их во дворе – только для того, чтобы увидеть, как они откапываются из сугробов, в которые зарылись. Хаски особенно любили зиму, особенно после того, как стали в упряжку. Их радость и возбуждение возрастали по мере того, как дни становились короче, а ночи холоднее, и достигали апогея с первым снегом. Они не издавали ни звука, когда начинался снег, но по их позам видно было, что они напряжены от волнения. Эти северные собаки торопились выйти на улицу, чтобы кружить по двору в восторге и подпрыгивать, пытаясь поймать падающие снежинки.

Однажды мне довелось сравнить их с волками, причем не просто с трудолюбивыми волками Баффиновой Земли, а с ручными, домашними волками, чья жизнь почти полностью напоминала жизнь большинства собак. Тех волков звали Джетро и Клем. Волки представляли свой вид в школах и других учебных заведениях, их использовали для пикетов у магазинов, торгующих мехом. В нашем районе их визит вызвал большой резонанс. Наши кобели при виде волков отошли на второй план, а вот суки смело вышли вперед – поиграть. Соседи взволновались и вызвали полицию. Однако, поскольку присутствие волков не нарушало закон и их нельзя было изгнать, с того момента полиция постоянно присутствовала на нашей улице.

Волки и не подозревали, какой ужас они вызывали. Они сидели вместе в тени клена, всем на свете довольные, лениво наблюдая за патрульной машиной, медленно проезжающей мимо нашего дома, или поглядывая время от времени на моих собак, которые были заперты в комнате наверху, но, конечно, продолжали смотреть в окно.

По своему поведению эти два волка во всем напоминали моих собак. Как и большинство моих собак, они не были родственниками. Они даже не принадлежали к одному подвиду, так как один был родом с Великих равнин, а второй появился на свет в тундре. Как и мои собаки, они были просто хорошими друзьями. Однако было и разительное отличие: иногда, может быть, чтобы скоротать время, волки выли. Их голоса были чисты и чрезвычайно красивы, а их песни представляли собой сложные дуэты, в которых, по-видимому, не было места импровизациям. У людей, слышавших вой этой пары волков, волосы вставали дыбом. Казалось, пение доставляло радость обоим волкам, так как выглядели они очень довольными.

Обычно волки выли в определенное время суток. Например, они подолгу пели почти каждый день около четырех часов – по крайней мере, пока были рядом с нашим домом. И коротко выли каждое утро. Они ночевали в фургоне, но всегда знали, где восток. Когда небо начинало светлеть, Джетро и Клем подходили к маленькому окошку фургона и смотрели в небо на восток. Они ждали восхода солнца и начинали выть в тот момент, когда над горизонтом показывался красный ободок. По словам их владельца, они делали это каждый день, день за днем, всю свою взрослую совместную жизнь. Но прежде чем завыть, им необходимо было увидеть краешек солнца. Почему? Никто из людей не знает.

Мои собаки, наоборот, выли редко. Когда они впервые услышали волков, они замолчали и внимательно слушали, но не отвечали и не присоединялись к их песне. В тот момент это казалось странным. А потом я поняла, что никогда не слышала, как мои собаки воют, кроме случайного ответа пожарной машине хором. Волки все время воют, как и другие стаи хаски. Шумный вой является проблемой при размещении больших групп собак. В некоторых районах, будь то город или сельская местность, человек обычно может заставить большинство окружающих собак выть, а по вою в лесах можно определить местонахождение волков, которые воют в ответ. Но это не относилось к моим собакам. Никто никогда не мог заставить моих собак выть. Они не выли ни поодиночке, ни вместе, и, кроме двух исключений, вообще никогда не выли. Я не знаю почему.

* * *

Что это были за исключения? В возрасте двенадцати лет у мопса Бинго появились камни в мочевом пузыре, и потребовалась серьезная операция. Его верная подружка Вайолет не была такой безмозглой, как могло показаться. В день, когда Бинго предстояла операция, она поняла, что что-то не так, и, охваченная страхом, изо всех сил попыталась последовать за ним, пока я несла его в машину. Я оттолкнула Вайолет ногой и закрыла дверь. Когда я вернулась домой несколько часов спустя, я забыла о ней, и только когда она не пришла к ужину, я занялась поисками.