Собаки тоже ЛЮДИ

Все в классе засмеялись. Валерка, сын начальника штаба войсковой части расположенной рядом с национальным селом Кивак, был неудержимым выдумщиком, отчасти хулиганом, учившимся так себе, на тройки. Но, он был лидером интернатских, и уже одно это поднимало его значение в глазах одноклассников и учащихся школы.

Это был высокий, худощавый подросток с резкими движениями, громким, напористым голосом. Его, в принципе, никогда не интересовало чужое мнение, ему всегда и во всём хватало своего. Его часто наказывали за проказы других ребят, живущих в интернате, но он никогда никого не «сдавал» и этим заслуживал ещё большее уважение. Он не тушевался в разговорах с учителями, зачастую просто игнорируя их требования. И если бы не отец, то, наверно, давно бы бросил учёбу и пошёл работать. Все в школе и интернате звали его по кличке — Вэдя. Почему Вэдя, что такое Вэдя — не знал никто.

Практически все учителя школы, с его лёгкой руки, имели клички. Поэтому имя «Жар-птицы» для новой учительницы понравилось ученикам класса. Но, вошёл классный руководитель, а им был учитель физики Николай Фёдорович Ермаков, и учебный год начался.

Зинаида Александровна тяжело входила в коллектив учителей. Мешали ей непреклонная уверенность в том, что она лучшая и единственная из всего учительского состава, имеющая университетское образование, высокомерное отношение к ученикам, академическое, холодное ведение уроков. Такой интересный, зажигательный предмет как литература она превратила в холодный душ. Контраст с Галиной Борисовной, которая вела литературу интересно, часто привлекая ребят к подготовке урока по какой-нибудь теме, был колоссальный. Но это не трогало Зинаиду Александровну. Уж кто из её университетских преподавателей задал ей такую программу поведения, знала только она сама. Сильно раздражало учеников класса и то, что Майорова всё время повторяла, что ребята бездари, ничего не знают да и не хотят знать. Одним словом, конфликт класса с учителем назревал. И что было особенно удивительным, что она в одиннадцатом и девятых классах была немного другой. Вела там уроки заинтересованно и ребята из тех классов просто не понимали сложных отношений с ней десятого класса.

После Нового года в школе появилась Галина Борисовна, но её десятый класс продолжала вести Майорова.

— Сегодня будем писать сочинение, — огорошила она учеников, войдя в класс. — Тема сочинения «За что я люблю Маяковского». Она написала тему на классной доске. Затем, повернувшись к ребятам, сказала: «Можете начинать».

Класс загудел, но потом успокоился. Все склонили головы к тетрадкам.

— А я уже написал, — раздался голос Михаила.

— Как написал? — удивлённо спросила Зинаида Александровна.

— Да вот так! Взял и написал, — ответил ей Мишка. Все в классе подняли головы.

— Принеси мне тетрадь, — попросила его учительница. Мишка встал, подошёл к ней и подал тетрадь. Майорова открыла её и прочитала. Там, после, темы, была написана всего одна строчка: «А я не люблю Маяковского!» Она подняла глаза и посмотрела на стоявшего перед ней ученика.

— Вы что, издеваетесь надо мной? — тихим, но не сулящим ничего доброго голосом спросила она у Мишки.

— Почему издеваюсь? Просто я не люблю Маяковского.

— Как это не любите? Вся страна любит, а он, видите ли, не любит!

— Да вот так, не люблю, — Мишка спокойно смотрел на преподавателя.

— Ну, раз вы его так не любите, то Вам больше нечего делать на моих уроках, — повышая голос, отчеканила Зинаида Александровна. — Прошу Вас покинуть класс.

Мишка, молча, вернулся к своей парте, где сидел со Славкой Мельниковым, интернатским парнем, и взял свой портфель.

— Мишка, — тихо сказал Славка, — брось выпендриваться. Из школы исключат из-за этой вреднющей бабы.

— А что мне с ней детей крестить что ли, — в полголоса, но так, чтобы услышала учительница и класс, ответил Мишка. — Пока! Он демонстративно пожал Славке руку и вышел из класса. В классе стояла напряжённая тишина. Слышались только щелчки открывающегося и закрывающегося перочинного ножа, угрожающего размера, в руках Вэди. Прошло несколько минут. Вдруг, Валерка встал, достал свой портфель и, идя по проходу к столу учителя, запустил свой нож в классную доску. Тот громко врезался в ровную поверхность доски. Зинаида Александровна вздрогнула от неожиданности.

— Вы куда, Новиков? — она вопросительно смотрела на подошедшего к доске ученика.

— Тебе бы в жопу три пера и ты была б жар-птицей, — доставая нож из доски, сказал Вэдя и вышел из класса. За ним встал и тоже пошёл к выходу Славка. За ними потянулись все ребята, а затем и девчата. Класс опустел. В нем остались учительница и сидевшая за первой партой Людка Зябкина. Ведь надо же было кому-то посмотреть, что произойдёт дальше?