Собирание русских земель Москвой

368 Три года и четыре месяца пробыл епископ в Москве с 1401 по 1404 г. – Новг. I, с. 391 и 393. Никоновская летопись дает рядом два разных и несогласованных известия под 1401 г.: 1) что еп. Иоанн «пребысть у Киприана митрополита в наказании и смирении» и 2) что на епископском соборе еп. Иоанн (как и луцкий еп. Савва) «отписася своей митрополии», и оба удержаны митрополитом в Москве; дальнейшее сообщение той же летописи – под 1404 г. – о том, как Киприан отпустил арх. Иоанна, отсидевшего в монастырском заточении три с половиной года, показывает, что не может быть речи об отречении Иоанна от кафедры, а только о запрещении ему святительства в связи с его «поиманием» – ПСРЛ, т. XI, с. 185 и 190.

369 Новг. I, с. 380 и 384.

370 Р.И.Б., т. VI-2, прил., № 44 и 45. Видно из патриарших грамот, что речь шла о церковной соборе в пределах Западной Руси для соединения церквей как местного, русского церковного дела. Патриарх отвечает, что это дело «требует собора вселенского, а не поместного» и что «Россия неудобное место для вселенского собора», а путь для настоящей постановки дела о соединении указывает в выступлении Ягайло с венгерским королем за имя Христово «на сокрушение нечестивых, стремящихся поглотить всю вселенную».

371 Там же, № 46.

372 М.Д. Приселков в ценной работе «Ханские ярлыки русским митрополитам» высказал уверенность, что ряд данных («летописные упоминания, жития митрополитов, наконец, уставная грамота в. к. Василия Дмитриевича и митр. Киприана, в основе которой лежит, как это ясно видно из текста, уставная грамота митр. Алексея») «не оставляет сомнения в том, что за все время золотоордынского владычества шла борьба светской и духовной власти на Руси, и уставная грамота в. кн. Василия и митр. Киприана вводит нас с совершенною ясностью и в результаты этого состязания за власть над церковным имуществом и в основные пункты спора» (с. 35). М.Д. Приселков находит два указания на столкновения между духовной и светской властями во времена в. к. Симеона: 1) летописную запись под 1342 г. о том, как митр. Феогност ходил в Орду «о причте церковнем», причем «неции русстии человеци» донесли хану, что митрополит имеет крупные доходы и должен бы давать в Орду «полетные дани», но митрополит откупился от ханских требований, раздав значительную сумму хану и его близким; М.Д. Приселков видит в этих «нециих» русских князей, но по общему положению сбора и уплаты «выхода» речь могла бы быть разве о привлечении митрополии к участию в дани со стороны великого князя, а увеличение суммы «выхода» особой данью с церковных доходов не послужило бы выгоде его (ПСРЛ, т. X, с. 215; т. VII, с. 209) и 2) так наз. ярлык ханши Тайдулы митр. Иоанну, в котором М.Д. Приселков видит грамоту, обращенную к в. к. Семену и всем русским князьям против нарушения прав церковного, именно сместного суда; понимание М.Д. Приселковым Тайдулина ярлыка дает наилучшее объяснение этого текста.

373 А.А.Э., т. 1, № 9 – «Се яз, князь великий (Василий Дмитриевич), сел о своим отцем (Киприаном), митрополитом Киевским и всея Руси, управили есмь (есмы?)…» Отнести ее надо к 1392 г., но ее дате 28 июня, в лето 6900, несмотря на ошибочное указание индикта, 12-го, который относится к 1389 или 1404 г.; только по окончательном водворении на митрополию, войдя в детали управления, мог Киприан наладить восстановление своих прав и владений, потерпевших за время церковной смуты, да Киприана и не было в Москве в 1389 г.; 1404 г. маловероятен как слишком поздний; ср. Е.Е. Голубинского, указ. соч., с. 326.

374 Не разделяю уверенности М.Д. Приселкова в том, что уставная грамота Киприана составлена на основе такой же грамоты митр. Алексея; ссылки на порядки, какие были при Феогносте и Алексее, еще не доказывают существования соответственных «уставных» грамот, наша грамота перечисляет вопросы, ставшие спорными и требовавшие определения; самый порядок статей – от частных вопросов об отдельных волостях к более общим – о суде, повинностях и службе митрополичьих людей говорит скорее об отсутствии сложившегося формуляра подобных грамот. Исключительное положение и значение митр. Алексея делало, по всей вероятности, спорным вопрос о праве его преемников на все, что было признано за ним.

375 Р.И.Б., т. VI-2, с. 329–330; А.З.Р., т. 1, № 25, с. 36. Возможно, что такой исход дела был подготовлен еще Киприаном, если принять предположение Е.Е. Голубинского (Указ. соч., с. 409), что обязательство новопоставляемых епископов: «Не хотети ми приимати иного митрополита, разве кого поставят из Царьграда, как есмы то изначала прияли», которое читаем в чине избрания и поставления в епископы времен Фотия (Р.И.Б., там же, № 52, с. 454), установлено еще Киприаном.

376 «Мы, – пишет Витовт в грамоте 1415 г., – не хотели были того принята Фотиа митрополита, и он мялся паки зде, у нас быта, церковь строита, и приняли были есмо его на митрополыо киевскую» (А.З.Р., т. 1, № 25). В Москву Фотий прибыл только на Пасху 1410 г. (ПСРЛ, т. XV, с. 485).