Собирание русских земель Москвой

Внутренние отношения обоих великих княжеств тесно сплетались с их внешним соперничеством и застарелой враждой; московско-литовская борьба неразрывно связана с собственной работой каждого из них над внутренним политическим строительством, что и делало эту борьбу тяжким, но неизбежным фактором их территориального и национального самоопределения. Сложными нитями сплеталась эта борьба и с отношениями к татарам. Общий враг не объединил против себя усилий Великих княжеств Литовского и Великорусского. В былое время «русский улус» татарских ханов находил по временам поддержку и защиту от Литвы в татарской силе. Теперь назрела борьба между Русью и Ордой. Почти непрерывные смуты, пережитые Золотой Ордой, подорвали ее властное положение и создали в татарском мире анархию, которая тяжко отразилась на великорусских украйнах и заставила великокняжескую власть стать в боевое оборонительное положение и собраться с силами для организации защиты Великороссии от хищнических набегов. Великокняжеское войско поддерживает нижегородскую оборону и наступление в Поволожье, ведет оборону по линии Оки. Ряд столкновений с татарской силой вел неизбежно к более опасному разрыву с Золотой Ордой. В ордынской замятне росло с начала 60-х годов значение темника Мамая. В «Мамаевой орде» получал тверской в. к. Михаил ярлык на владимирское великое княжение; Мамаевы татары громили земли Рязанскую и Нижегородскую. Распоряжаясь ханским престолом, темник Мамай правил Ордой, пока сам не стал полновластным ханом. Но смуты и в Орде, и на Руси долго не давали ему возможности установить определенные и властные отношения к русскому улусу. Когда в. к. Дмитрий в 1371 году ездил к «царю Мамаеву» в «орду Мамаеву» и почтил дарами и покорностью «князя Мамая и царя и царицы и князи», он получил ярлык на великое княжение на льготных, умеренных условиях. Окрепши в своей силе и власти, хан Мамай был недоволен «выходом», какой был установлен его «докончаньем» с в. к. Дмитрием, «как ряд был с ним»244, да и эту дань едва ли он получал после 1373 года, когда в. к. Дмитрию удалось разорвать союз Твери с Ордой и Литвой. Из года в год идут указания на «розмирье» Руси с Мамаем245, разразившееся наконец боями на реке Воже и на Куликовом поле. После поражения князя Бегича на р. Воже стало незбежным решительное столкновение; настал и удобный момент для новой попытки осуществить татарско-литовский союз против Москвы, намеченный еще Ольгердом. Хан Мамай собрал в поход ордынские силы, а сношения его с Ягайло установили союзное выступление обоих врагов Москвы. К в. к. Дмитрию явились ханские послы, требуя восстановления прежнего размера татарского «выхода», какой был при ханах Узбеке и Джанибеке, взамен определенного позднейшим «докончаньем». Но, надо полагать, борьба оружием была во время этих переговоров решенным делом, особенно со стороны врагов Москвы: и для Мамая, и для Ягайло было существенно важно нанести ей решительный удар.

История событий, в центре которых стоит Куликовская битва, имела свою особую судьбу в памятниках письменности, которые для нас служат историческими источниками. Прочная основа их анализа положена этюдом А.А. Шахматова246. Надо признать с А.А. Шахматовым, что в основе наших сведений лежат сообщения трех источников: один – это повесть о Мамаевом побоище, составленная вскоре после самого события для прославления подвига в. к. Дмитрия и его рати; эта «Повесть» – составлена в Москве, «в среде, – по замечанию А.А. Шахматова, – духовной» и, можно добавить, той, что хранила заветы митр. Алексея, а центральной фигурой имела игумена Сергия, другой – запись, которую А.А. Шахматов называет «официальной реляцией о походе великого князя», составленную в среде служилого великокняжеского двора; а третий – «Слово о Мамаевом побоище», как назвал его А.А. Шахматов, возник, вероятно, при дворе серпуховского князя Владимира Андреевича и прославил книжными словесами этого князя, братьев его жены князей Ольгердовичей и воеводу-волынца Дмитрия Боброка. Элементы этих основных первоисточников, сплетенные между собой и осложненные позднейшими наслоениями книжнической работы – вставками, дополнениями, переделками, сохранились в текстах наших летописных сводов247.