Собирание русских земель Москвой

Новгородцы начали переговоры с челобитья о восстановлении «старины», как они ее понимали, подкрепленной отменой тех ее нарушений, которые ярко сказались в практике последних лет531. В. к. Иван настаивал, прежде всего, на признании новгородцами челобитья о его «государстве» над Великим Новгородом и поддержал свои настояния более тесным обложением города. Однако только по вторичному его требованию и новому совещанию в Новгороде послы принесли новгородскую «повинную», что сперва отвергли свое посольство. Только тогда в. к. Иван нашел почву для ответа по существу, как он думает «жаловать» свою отчину, как сам он понимает свое будущее «государство»? Ответ был простой, но для новгородцев мало вразумительный: «Мы, великие князи, хотим государства своего, как есмя на Москве, так хотим быти на отчине своей Великом Новгороде». Послы поехали на новое совещание (а великий князь пока продолжал стягивать войска к Новгороду) и вернулись с новым проектом договора о порядках княжого управления532. Не отвечая по существу отдельных новгородских пожеланий, в. к. Иван поставил ребром основной вопрос: «Яз, князь великий, то вам сказал, что хотим государства в своей отчине Великом Новгороде такова, как наше государство в Низовской земле на Москве, а вы нынеча сами указываете мне, а чините урок нашему государству быти, ино то которое мое государство?» Характерен ответ новгородцев: они вынуждены отречься от принципа договорного соглашения («урока не чиним их государству»), но просят «явить» им, в чем же состоит «низовская пошлина», которой Новгород не знает, та «пошлина», по которой «государи наши великие князи государство свое держат в Низовской земле». Деятельность правительственной власти, не связанная никакими нормами обычного права, никакой «пошлиной», едва ли была только неприемлема для новгородцев: такое представление должно было им казаться просто непонятным. Но в ответ они получили только отрицательное определение той новой пошлины, какой им предстояло подчиниться: вечевому колоколу не быть, посаднику не быть, а «государство все держать» великому князю. Несколько конкретнее пояснялась «низовская пошлина» требованием организации в Новгороде дворцового и служилого землевладения – волостей и сел, «на чем великим князем быти в своей отчине» и редукции в обладание великих князей тех княжих земель, которые за новгородцами533. К жесткому ответу, несколько раскрывавшему черты нового порядка, в. к. Иван прибавил обещание пожаловать свою отчину выполнением некоторых новгородских пожеланий: не делать «вывода» из Новгородской земли, не нарушать землевладельческих прав новгородского боярства, сохранить суд по старине, «как суд в земле стоит». Новгородцы смирились, приняли такое «пожалование» и основы новой «пошлины» и только выпросили себе еще отмену московских позвов и низовской службы.

Им казалось, что они добились-таки некоторых, хотя и скудных гарантий. Оставалось, по их представлению, формально закрепить эти гарантии. И снова поднялось то же самое, только что исчерпанное, принципиальное разногласие.

Новгородцы подняли речь о том, чтобы государь им «крепость дал» – крест бы целовал, и встретили отказ. Просили, чтобы великокняжеские бояре целовали крест к Великому Новгороду, чтобы наместник великого князя, который будет у них, был связан таким крестным целованием, – и это было отвергнуто. Отказано им было даже в «опасной грамоте», которая охраняла бы обещанные гарантии534. Пришлось удовлетвориться милостивым словом из собственных уст великого князя о том, чем он свою отчину пожаловал; на это в. к. Иван пошел, очевидно, потому, что придавал подобной декларации значение не формального обязательства, а только осведомление о своем властном решении.

Тотчас приступил в. к. Иван к организации в Новгородской земле своего великокняжеского землевладения и общего посошного тягла. Новгородское народоправство сменялось «государством великого князя». 15 января 1478 года великокняжеские бояре привели к присяге всех новгородцев по концам и улицам535; новгородские бояре, дети боярские и житьи люди «приказались» в службу великому князю, и на дворе Ярославле водворились великокняжеские наместники536.