Соблазнение принцессы‑дикарки

– Одно за другим, – через секунду сказала она, и ее глаза потемнели. – Сначала мне нужно стать невестой. Я должна заняться этим. Мне было бы проще, если бы я знала о том, как пройдет моя свадьба.

– Ты в самом деле хочешь спланировать нашу свадьбу? – Ему не терпелось прикоснуться к ней, поэтому он провел ладонью по обнаженной руке Делани и с наслаждением заметил, как она вздрогнула от его прикосновения. – Или ты планируешь сорвать свадебные планы?

Она покраснела, словно от стыда.

– Я в шоке, – протянул он, хотя, по правде говоря, был очарован Делани. – Ты строишь козни у меня за спиной?

– Ты сказал, что у меня целый месяц. Прошло только две недели.

– Я сообщил тебе, что свадьба состоится через месяц, так и будет. – Он пожал плечами, когда она открыла рот, чтобы возразить. – Ты сделала свой выбор, Делани. Наверное, мне следует напомнить, что я в любой момент могу жениться на тебе по средневековому обычаю и тогда свадьба не понадобится.

– Нет, – поспешно ответила она, и он обрадовался, увидев, как она паникует. – Я просто хочу спланировать нашу свадьбу, вот и все.

– Ты лжешь, малышка.

– Каэтано. – Она тщательно подбирала каждое слово. – Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неправильное мнение. Я не лгу. Но ты хочешь, чтобы я смирилась с двумя огромными фактами, причем немедленно.

Она помолчала, словно ожидая, что он начнет спорить, но он только наклонил голову. Делани судорожно вздохнула.

– Дело в том, что я не тот человек, которым я себя считала всю свою жизнь. Я совершенно другой человек, которому суждено жить здесь и думать об искусной беседе как о потенциальном оружии дипломатии, хотя все, что я знаю, связано с кукурузой. И второе: ты убежден, что вполне разумно выйти замуж за совершенно незнакомого человека. Мы познакомились всего четырнадцать дней назад, Каэтано. Этого времени недостаточно.

Он прислонился к перилам, изучая ее красивое лицо. Ей не нужна была косметика, но ему нравилось, как служанки подчеркнули ее естественную красоту.

– И сколько, по‑твоему, времени тебе понадобится, чтобы смириться со всем этим? – спросил он.

Она повернула руки ладонями вверх:

– Год? Пять лет? Жизнь?

– Сочувствую, – сказал он, искренне жалея ее. Но он не собирался ее спасать. – Тебе следует знать, что нельзя ждать.

Широко раскрыв глаза, она прошептала:

– Но, наверное, можно немного подождать?

Он испытал странное ощущение. Он почувствовал бы меньше шока, если бы внезапно потерял равновесие и рухнул с крутого склона. Его озадачил ее жалобный голос и умоляющий взгляд.

Делани, в отличие от любой другой знакомой ему женщины, сбивала его с толку разговорами о земле и мозолях, а также о чувствах. Он привык к тому, что женщины жеманничают и льстят ему, стараясь задержаться в его постели. Наверное, именно поэтому рядом с Делани его окутало какое‑то безумное, опасное и пробуждающее любопытство опьянение.

Отчасти ему хотелось дать ей время. Да, они мало знают друг друга. У него была тысяча причин не жениться в спешке, и только одна причина заставляла его торопиться – результаты анализа ДНК.

Но он не желал медлить, потому что захотел Делани еще во время их первой встречи в Канзасе. Он хотел ее, как обычный мужчина. Но ему приходилось думать о ней только как о средстве для достижения его целей.

И все же ему хотелось подождать. Не для того, чтобы устроить свадьбу, которая поразит весь мир. Он хотел дать ей время, чтобы она привыкла к нему.

«Ты стремишься к тому, чтобы она желала тебя, – сказал ему голос разума. – Не главнокомандующего этой долины и не короля этого острова. Тебя, Каэтано, только тебя».

Однако он не станет рисковать.

– Я сочувствую тебе, потому что ты оказалась в незнакомом месте и новых обстоятельствах, – произнес он, надеясь, что не выдает свое внутреннее смятение. – Нелегко, когда у тебя быстро отбирают привычный тебе мир.

Я не стану извиняться перед тобой, но я понимаю, что тебе непросто.

Она долго смотрела на него при свете фонаря. Сейчас они казались ближе друг к другу.

– Я стараюсь думать об этом как о подарке, – сказала она, словно на исповеди. Казалось, ей было трудно подбирать слова. – Сама бы я не выбрала такой подарок. Но лучше знать правду, чем жить во лжи, верно? – Она грустно рассмеялась. – Так всегда говорила моя бабушка.

– Она мудрая женщина, – ответил Каэтано.

Он не стал уточнять, что ее настоящей бабушкой была ледяная королева Карлота, известная как своей жестокостью, так и ненасытностью. Она явно не была мудрой.

– Я не могу сказать, что смирилась с этим, – продолжала Делани тем же исповедальным тоном. – Мне помогает то, что каждый раз, когда я звоню маме, она слишком занята обустройством своей новой жизни, чтобы говорить со мной дольше пяти минут. Кажется, она счастлива. Две недели назад она едва жила.

– Тогда, может быть, малышка, тебе не нужно привыкать столько лет.

– Признать это правдой – не то же самое, что признать мое настоящее происхождение. – Делани вздохнула и расправила плечи. – Меня волнует другое. Меня смущает наша свадьба.