Читаем Собрание сочинений полностью

       Чтобы невинность мне в любови доказать,       Тебя предупредить в твоем безумном деле       И честь твою спасти, доколе дух твой в теле.

Коранс

       Она причиною моих злодейств была.

Мирози

       О ком же здесь она потоки слез лила?       По ком стенания и вздохи испускала,       Когда о чаемом конце твоем узнала?       Зачем перед народ она хотела течь       И за кого она хотела жизнь пресечь?

Коранс

       Словам родительским не верить я не смею,       Но, ах! в ее любви сомнение имею.

Мирози

       О сын мой! я живу на свете много лет,       Всё в мире я видал, и мне известен свет,       Умею разобрать с пустой беседой дело;       Что ею ты любим, тому я верю смело,       Не обманулся я крушением ее.

Коранс

       Внимай теперь, внимай стенанье и мое!       О ней ты сетуя, о мне, о мне печалься;       Коль сжалился над ней, над бедным сыном сжалься,       Ты сам мне прежню мысль, отец мой, возвратил       И в хладной сей груди любовь воспламенил.       Когда уже тебе Занета всё открыла,       Что я ее любил и что меня любила,       Я признаюсь тебе и сам в вине моей:       Измену я отмщал моею смертью ей.       Закрыть несчастное с Занетою свиданье       В отчаяньи пошел на казнь и на страданье;       Когда жив ней любовь не престает гореть,       Так жить хочу для ней или без ней умреть.

Мирози

       Надежды не теряй. Который дал свободу,       Тому я вашу страсть изображу народу;       Смягчится для тебя, он сжалится над ней.       Отчаянье оставь, надежду возымей.

Коранс

       Поди, достойнейший на свете сем отец,       Соделай двух сердец мучению конец;       Хотя в Занете есть ко браку непокорство,       Твоя одна слеза смягчит ее упорство.

Мирози

       На нежного отца, о сын мой! положись;       Но будь в рассудке тверд, в несчастиях крепись.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Те же и Жером (с скоростию входит)

Мирози

       Идет ли к нам она, увидимся ль мы с нею?

Жером

       От ужаса еще смущаюся и млею!       Не можно вобразить страшнее ничего!       Лишь в стены я вступил монастыря сего,       Увидел бедную монахиню стенящу,       Увидел на гробах родительских лежащу;       Она отчаянна, она в слезах была,       Не слезный ток у ней, но кровь из глаз текла!       Лишенна зрения, она о гробы билась,       То лобызала их, рыдала и молилась;       Молитв и слов ее расслушать я не мог,       Но только часто был призыван ею Бог.       Я, тронут жалостью, спросил тоски причину;       Она ответствует: "Оставь меня едину,       Причину горести моей Всевышний зрит".

Коранс

       Что я ни слышу, всё как гром меня разит!

Мирози

       О Творче мой!

Жером

                                 Смущенный встречею такою,       Спешил исполнить я веленное тобою;       Когда искомая была возглашена,       Призналася, увы! что то сама она.       Всю горесть отложа, вдруг крепость возымела,       Пред вас сама предстать поспешно восхотела.       Но се ее ведут!..

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Те же, Занета (покровенна и провождаема двумя воинами)

Мирози

Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Река Ванчуань
Река Ванчуань

Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад. В. М. Алексеева; творчество поэтов из круга Ван Вэя в антологии переводов; исследование и переводы буддийских текстов Ван Вэя, выполненные Г. Б. Дагдановым.Целый ряд переводов публикуются впервые.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей.

Ван Вэй , Ван Вэй

Поэзия / Стихи и поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия