Собрание сочинений. Том 3. Путешествие в Китай в 2-х частях

Мы подымались все выше и выше. Горы становились утесистей, неприступней. Мелкий, кропивший нас с полудня дождь превратился в снежную метель. Мы едва могли держаться на высотах, обнаженных, скалистых; верблюды то и дело падали; лошади отказывались служить; мы продолжали путь пешком, и с трудом передвигали ноги; но, поднявшись на высоту, были вполне вознаграждены представившимся оттуда видом. Грозные утесы и отдельные, неприступные пики тянулись от востока на запад, и по ним, переходя с одного на другой и служа продолжением или укреплением их, иногда, где утесы совершенно неприступны, огибая их, проходила Великая стена; на теме гор волновались озера; кое-где, прильнув к скале, лепилась изба, и возле чернелась снятая нива: по ней вы видите, что здесь позволено, хотя со многими ограничениями, селиться китайцам; никто, кроме китайца, этого по преимуществу труженика земледелия, не сумеет возделать нивы на самом обрыве скалы. Эта картина, выходя из тумана на мгновение, когда сильный порыв ветра прогонял тучи с неба, с тем, чтобы нагнать новые, эта картина, внезапно освещенная солнцем, была поразительно хороша, и мы забывали усталость, любуясь разнообразием, пестротой, величием предметов.

Мы едва дотащились к вечеру до Нордяна, китайской деревни, где остановились в жалкой деревенской харчевне.

По середине, в очаге, пылал огонь, на котором готовились разные китайские яства; запах кунжутного масла и каменного угля наполнял комнату, весьма похожую на сарай. Налево возвышалась просторная галерея, или, правильнее, палати, и так как над ними не было потолка и только кровля дома защищала их от непогоды, то мы могли ходить по этим палатям довольно свободно, немного пригнувшись. Сверху представились нам весьма любопытные группы, окружавшие очаг: тут были монголы в своих мохнатых шапках, китайцы, посиневшие и дрожавшие от холода, маньчжурские солдаты и, наконец, русские казаки; группы эти беспрестанно увеличивались вновь приходящими, которые вносили с собой новые элементы разнообразия и целую струю холодного воздуха; ветер врывался к нам и хлопал бумажными окнами, угрожая разрушить их.

Когда солнце стало склоняться к горизонту, ветер несколько стих, и мы отправились осмотреть Великую стену, которая лежала саженях в 50 от нашей харчевни: это была внешняя стена.

Мысль – ограждать свои владения от набегов соседних кочевых народов стеной и валом принадлежит к самым древним коренным убеждениям Китая, и совершенно согласуется со сосредоточенностью духа его жителей и нетерпимостью чужестранного влияния. Остатки земляных насыпей и сбитых из глины стен, заметные во многих местах, показывают, что еще гораздо ранее построения ныне уцелевшей Великой стены, удельные князья Китая ограждались стенами от соседей, а история Китая упоминает о них за пять веков до Р.Х.