Собрание сочинений. Том 3. Путешествие в Китай в 2-х частях

И действительно, лучше и не ходить далее. Сады в запущении; все, что природа могла поддержать, спасти от истребления времени, то уцелело; но на что нужны были руки, деньги, то разрушается, как все существующее в Китае. Множество дворцов, устроенных, то для отдыха императрицы после жертвоприношений в Храме Изобретателю Шелководства, или, правильнее, изобретательнице, потому что ею считается супруга одного Хуанди, то для чтения книг императору, то для его увеселений – все это опустело, брошено; некоторые, именно, где часть книг императора, и еще немногие поддерживаются, а прочие стоят настежь, преданные тлению. Мы свободно бродили в их запустелых залах. Краски не подались и на самых развалинах; особенно живописен один огромный щит, по-видимому, поддерживаемый и нынче, с изображением драконов и других страшилищ из цветной черепицы, покрытой глазурью, которую даже вблизи трудно отличить от стекла. Еще кумирня, некогда великолепная, отчасти сохранила свой прежний вид, хотя со столбов, испещренных киноварью и золотом, висят лохмотья холста, которым они были оклеены. Много здесь способствует к разрушению самый способ постройки. Китайцы, для украшения своих зданий и особенно для колонн, везде употребляют дерево, как материал чрезвычайно ценный. Огромные столбы составляют роскошь дворцов, и часто два или три из них стоят то, что стоила бы целая колоннада из мраморовидного известняка, находящегося недалеко от Пекина. Правда, здесь употребляют все средства, чтоб сохранить дерево от гниения; его смолят, обклеивают пропитанной маслом клеенкой, красят и покрывают лаком; но против сокрушительного действия периодических дождей, трудно ему долго устоять, особенно при хозяйственных распоряжениях китайского правительства, которое оставляет свои постройки без всякой поддержки, до известных сроков, то есть почти до совершенного разрушения.

Я уж сказал, что вход не только во дворцы, где живет император, его семейство и жены, но даже и приступ к ним воспрещен; итак, пользуясь покровительством ламы, пойдем в монастырь Юнь-ань-сы, то есть вечного покоя, и посмотрим хотя издали на жилище Сына Неба. Не обращайте внимания на жалкие, испитые лица находящихся тут лам, изобличающих их евнушество – это в порядке вещей; внутри азиатской дворцовой стены иначе и быть не может. Монастырь лежит у озера, на крутом и живописном искусственном возвышении, поросшем деревьями и известном в Пекине под поэтическим названием весенних теней. Взойдем на башню, откуда видна большая часть Пекина, и глаза ваши прежде всего невольно остановятся на живописно брошенной среди воды беседке, известной также под не менее поэтическим названием осеннего ветерка. Тут, однажды в год, зимой, повелитель Китая смотрит, как солдаты катаются на коньках, и искуснейших сам удостаивает награды. Но обратимся ко дворцу и там, куда не досягнет глаз, будем следовать за известнейшими китайскими описаниями, которые очень подробны во всем, что относится до жилищ императорских, или послушаем очевидцев, являвшихся сюда для поклонов или на страшный для них экзамен.

На юго-западе к Вы-Мыньским Воротам, находится святилище Цзы-цзи-чена. Чиновники входят сюда из-под восточной арки, а принцы крови из-под западной. Император въезжает в средние ворота, и в то время, когда он шествует, бьют с башни в колокол или литавру, смотря потому, куда едет император: в храм ли, для поклонения, или в Государственный Совет. Когда же повелителю Китая представляют пленных (что ныне не часто случается), то он принимает их, сидя в башне, что над воротами. Церемония приема, по словам отца Иакинфа, состоит в том, что пленным ломают тисками ножные щиколотки и строгают тело бамбуковыми ножами. При нас не приводили пленных в Пекин. Пройдите двор и вступите во вторые ворота: вам представится здание продолговатое, по-здешнему высокое (потому что в Китае дома и дворцы строятся в один этаж, кроме, разве, надстроек для библиотек), с деревянными раскрашенными полотнами, спускающимися с кровли, покрытой глазурью, и с различными, взбежавшими поверх нее фигурками из черепицы; здание с высоким крыльцом, обведенным мраморными перилами, с бронзовой черепахой и еще каким-то чудищем, на крыльце, предназначенным занимать почетное место во время жертвоприношений: это здание – тронная (одна из многих тронных), которая носит громкое имя совершенной стройности и порядка в природе. Внутренность ее проста, если судить по тем понятиям, какие мы имеем о дворцах. Трон возвышается несколькими ступенями от пола; это – довольно широкое кресло из весьма дорогого дерева, украшенное искусной резьбою и инкрустацией.