Собрание стихотворений и поэм

Давно-давно писал я эту поэму, которая так и осталась незавершенной. Это было в 1953 году. Из задуманного я осуществил только пятую часть. Решив остальное дописать позже, я уехал по срочным делам. А когда вернулся, при-ступить к поэме мне не позволили мои новые стихи. Поэму же постигла участь молодых людей, которые должны встать и уйти с приходом старших. Если за-болевшего друга не навещаешь вовремя, то от стыда не приходишь к нему во-обще. Так получилось и с моей поэмой. Дорогая, далекая и незабываемая песня весны, песня моей зеленой весны! Теперь на горы падает снег… Годы прошли, но дел и забот стало еще больше. И для того, чтобы вспахать поле, не вспаханное вовремя, мне уже не достает ни здоровья, ни сил… Если сегодня попробовать завершить поэму, то покажется, что я работал с кем-нибудь в паре… Не говоря уже о совместном творчестве, я не люблю да-же написанное прежде. Мне не нравится, когда одну рубашку шьют двумя раз-ными нитками и когда у одной шубы совершенно непохожие рукава. Поэтому я вручаю моим читателям главы этой поэмы, не изменив ни слова, вручаю, как свидетельства юной и пылкой любви. Зачем скрывать то, в чем нет ничего за-зорного. Тогда у меня не хватило духу поведать о своей любви до конца. Я на-писал только о ее зарождении… Не знаю, смогу ли когда-нибудь рассказать о ней самой. Если сумею, то расскажу. Если не сумею, другие расскажут, как знать… Вот этим другим и дарю я начало своей незавершенной поэмы. И толь-ко две просьбы есть у меня к ним: больного всегда навещайте вовремя, ибо по-том не посетите его никогда. Начатую поэму не прерывайте на середине, ибо она так и останется недописанной.

I.

Ах, нынче современные поэты Молчать предпочитают о любви. Хотя ими компьютеры воспеты, Как божества, что созданы людьми,

Но, как лицо невесты, осторожно Они сегодня прячут свою страсть, Как будто из стихов ее возможно Подобно драгоценности украсть.

А раньше, когда страсть на самом деле Была, как смертный грех, запрещена, О ней в аулах горских наших пели Открыто и пандур, и чагана.

Анхил Марин, до крови стиснув губы, Эльдарилав отважный и Махмуд1… И солнце в облаках, как будто бубен, Сверкало и рассеивало тьму.

Когда трава скрывается под снегом, Тоскуем мы по зелени полей. Но стоит первым вылезти побегам, Мы забываем с легкостью о ней.

Любовь не лозунг, чтоб о ней кричали Поэты, как глашатаи, с трибун. Но не позор, чтоб в самом же начале Им на нее накладывать табу…

…Я в зеркало взглянул — Как серебрится В висках росой осенней седина. Моя любовь далекая, ты птица, Которая мной не приручена.

И сердце мне чуть слышно подсказало: Покуда она в памяти твоей, Приподними с невесты покрывало И расскажи бесхитростно о ней.

II.

Шахри, Шахри — таинственное имя, Арабских сказок тонкий аромат… На свете не найти его любимей — Так мне казалось много лет назад.

Когда, касаясь девственной бумаги, Мой карандаш испуганно дрожал, Но первый стих мой полон был отваги, И грифель был заточен, как кинжал.

Закончив, я читал стихотворенье И тут же рвал на мелкие клочки, Швыряя в печь, где жаркие поленья Трещали звонко, грусти вопреки.

Как много лет прошло, но и поныне Мой карандаш взволнованно дрожит… Пускай на волосах не тает иней, Он, к счастью, не задел моей души.

Как тот юнец я вновь краснею рдяно, Охваченный любовною тоской, И вижу — из осеннего тумана Вдруг выплывает вешний образ твой.

Шахри, Шахри… Опять перед глазами… Что ей сказать?.. В груди горит огонь. Когда-то я не выдержал экзамен, Споткнувшись на дороге, будто конь.

А что теперь придумать в оправданье? Что было мне всего шестнадцать лет… С какой строки начать повествованье И отыскать затерянный твой след?

Моя любовь… Ты брезжишь еле-еле, Как искорка потухшего костра. Тогда начну поэму с колыбели, Что колыхали горные ветра.

III.

«Ой, мой маленький сынок Будет знаменитым. Разошью ему черкеску Золотыми нитками.

Подарю ему коня С шелковой уздечкой И старинное ружье С серебряной насечкой.

И папаху набекрень На него надену, Гибкую нагайку дам На лихое дело.

Дорогого самого В люльке покачаю, А ходить научится — В прятки поиграю.

Побежим мы вдоль реки С волнами наперегонки, Что, как резвые барашки, И игривы, и легки.

Как на спинке соловья Крепость я построю, Красный разведу огонь Прямо в синем море.

Как ударю в облака Крыльями орлицы, Коз упрямых пригоню К озеру напиться.

И оленям, что пасутся В Грузии, за далью, На свирели я сыграю И плясать заставлю.

Ах, мой маленький сынок Знаменитым будет. Подарю ему пандур, Чтобы пел он людям.

И в долинах, и в горах, И в ущельях тесных Злой поток остановить Сможет его песня.

А когда наступит срок, Отворив оконце, Впустит в саклю он любовь, Будто красно солнце.

Дай ей Бог счастливый нрав, Чтоб беды не знала. Чтоб и в пасмурную ночь, Как звезда, сияла».

IV.

Вот так на веранде, над люлькой склонясь, Мне мама моя колыбельную пела, В заветных мечтах представляя меня Усатым джигитом на лошади белой.

Еще я «агу» не умел лепетать И мирно посапывал под одеялом, А мама была уже тем занята, Что мне беспрестанно невест подбирала.