Собрать по кусочкам. Книга для тех, кто запутался, устал, перегорел

Эта глава – о том, как мы творим обман и предательство в собственной жизни. Помните, пока еще у нас и речи нет о том, чтобы изменить ваше внешнее поведение. «Адская» стадия нашего тернистого пути к цельности касается только внутренней жизни. Время действовать по-другому еще настанет – потом. Цель этой главы – помочь вам всего-навсего замечать, когда вы жульничаете, врете и предаете. Важно знать, что вы можете так поступать с окружающими. Но самое главное – видеть, когда вы поступаете так с собой. Три вида лжи

Можно условно поделить ложь на три категории – черная, белая (ложь во спасение) и серая (полуправда). Все они встречались в моей практике. Приведу несколько примеров.

Черная ложь (целенаправленный предумышленный обман)

Как-то раз на моем семинаре один из участников, Эрнест, подошел ко мне поговорить во время перерыва на обед. Было видно, что ему очень нужно что-то со мной обсудить. Эрнест был адвокатом и за свою карьеру защищал в суде многих убийц. Некоторые из них признавались ему, что виновны. Эрнест годами думал о них.

– Я никак не мог понять, чем они отличаются от прочих людей, – сказал он. – Что придало им способность убивать? А потом я понял. Знаете, что это?

Я помотала головой.

– Ложь, – сказал Эрнест. – Как только решишь солгать, в смысле по-настоящему, у тебя внутри образуется убежище, такая тайная комната. Туда можно спрятать все, что угодно. И тогда оно станет невидимым. Исчезнет.

Я не понимала, чего он от меня ждет и как я должна поступить с этой информацией, но для него это явно было важно. Семинар закончился, и я совсем забыла об Эрнесте, пока несколько лет назад он вдруг не позвонил.

– Вероятно, вы слышали обо мне в новостях, – начал он.

Нет, я не слышала. Я с трудом вспомнила, кто это – но весь наш разговор мгновенно всплыл в моей памяти, как только Эрнест сообщил мне, зачем звонит. Его обвинили в убийстве, и он хотел несколько сеансов коучинга, чтобы подготовиться к жизни в тюрьме.

Я до сих пор иногда думаю, не подвела ли я Эрнеста, когда он пытался поговорить со мной. Но при первом знакомстве у меня не сложилось впечатление, что его нужно спасать. Вообще-то, мне показалось, что он гордится тем, что нашел простой способ делать все, что угодно, не жертвуя своим душевным покоем. В отличие от других заключенных, с которыми я работала, Эрнест, похоже, настоящий социопат, человек, которого я не смогла бы «починить», как бы ни старалась. По крайней мере, я утешаю себя этой мыслью, и мое чувство истины не возражает.

Так или иначе, несмотря за гордость своим «достижением», Эрнест не был похож на человека, который живет в мире с собой. Более того, после нашего телефонного разговора мне пришло в голову, что я еще никогда не видела, чтобы клиент был совершенно счастлив, не решив раз и навсегда быть честным. Хотя преступление Эрнеста особенно ужасно, подобную динамику я видела у многих других людей, в том числе и у себя. Не то чтобы мы думаем, что лгать хорошо, но все равно лжем, а потом прощаем себя. Исследования показывают, что большинство из нас считают себя честными людьми, но не прочь подмухлевать.

Как-то раз я спросила одну женщину, Бернис, как ей удается работать в полиции и одновременно торговать наркотиками, которые она же конфискует у дилеров. Неужели у нее мозг не взрывается от парадоксальности происходящего? Неужели ее не переполняет чувство вины? Она ответила: «Стоит поверить в собственную ложь, и все становится просто». Однако все просто было для Бернис лишь во внешнем мире. Ее внутренняя жизнь была сущим адом – сплошная паранойя и одиночество. Когда мы преднамеренно отступаемся от собственной истины, мы обрекаем себя на жизнь в мутном мирке, где все вокруг ненадежно и ничему нельзя верить, поскольку сами мы ненадежны и верить нам нельзя.

Белая ложь (социальный договор ведет к социальному вранью)

Возможно, вы в жизни никого не обманывали предумышленно – не прибегали к черной лжи. Тогда, чтобы у вас не было ощущения, будто вы чужие на этом празднике жизни, качну маятник в другую сторону, до самой белой лжи, маленькой и невинной. В пятой главе я упоминала, что слушатели предсказуемо врали мне, когда говорили, что им удобно на неудобных стульях. Большинство из нас постоянно прибегает к такому бессознательному самообману. Он нам нужен, чтобы не обращать внимания на что-то в диапазоне от легкого неудобства до откровенной пытки.

Например, если мы все детство слушали, как пьяные родители крушат мебель, если мы подвергались сексуальному или физическому насилию, если пережили катастрофы вроде войны или лесных пожаров, случается, что мы осознаем все эти невыносимые события довольно смутно или даже просто не замечаем. Мы подавляем осознание травмы или резко снижаем его, чтобы было не так больно.