Собственность Дьявола. Право на семью (СИ)

— Маша? — увидев меня, напуганную до чертиков, Тома бледнеет. — Что случилось? На тебе лица нет.

«На тебе тоже», — хочется ей ответить.

— Катастрофа случилась, Томочка, — шепотом выдыхаю, сползая по двери на пол. Сажусь на корточки, вгрызаюсь зубами в чехол телефона. Чувствую, как кровь волнами приливает к лицу. Жарко. Нечем дышать.

— Не поняла… — растеряно переводит взгляд с меня на закрытую дверь и обратно.

— Гера прилетел. Разговаривает с начальником охраны моего бывшего мужа. На крыльце.

— Ты серьёзно? — прикрывает на мгновенье ладонью рот и качает головой, словно не может поверить. — Это что же? Исаев уже знает, что ты жива?

— Не уверена, что знает. Иначе он был бы уже здесь. Дан не успел доложить.

— О, Господи… Что же теперь будет? Как он тебя нашёл?

— Я откуда знаю?

— Подружке своей скажи спасибо! — выпаливает Тома.

— Она-то тут причём?

— При том! Чего фортопопым дома не сиделось? Дождались бы Георгия, и ничего этого бы не случилось! А сейчас что? Хлеб с солью готовить?

— Сплюнь.

— Да что уж теперь плеваться… — махнув на меня рукой, Тома отправляется в гостиную.

Я встаю с корточек, набираю Милану. Руки дрожат, как у конченого алкоголика.

Что теперь будет со мной? С детьми? С Георгием?

Но ведь он обещал меня защищать! Столько, сколько понадобится.

Изначально поддержал обман. Не только словами, но и делом. А сейчас злится. А я хочу, чтобы Руслан думал, что дети не его! До дрожи в теле хочу. До дикой трясучки! До зуда!

Хочу посмотреть на его лицо, когда он об этом узнает.

Да, милый… Я тоже умею быть жестокой. Понадобится — всю душу из тебя выну. Не просто выну. Вырву с мясом, как ты когда-то мою. И буду, как садист, наслаждаться твоей болью. Так что лучше меня не ищи. В собственном аду вместе со мной задохнешься!

— Доброе утро, Машуля! — звонкий голос подруги врезается в барабанную перепонку. Вздрагиваю, недовольно морщась. Отвожу от уха телефон.

— Ни хрена оно не доброе, — сквозь зубы ворчу я, оглядываясь на входную дверь.

— Что случилось? — радость Миланы сменяется беспокойством.

— Данила меня нашёл… — делаю короткую, но выразительную паузу, — ты мне чего-то не договариваешь?

— С ума сошла? — обиженно выпаливает Милана. — Я Руслану ничего о тебе не рассказывала. Галецкому, тем более. Ребёнком своим клянусь!

— Кто ж таким клянётся, ненормальная! — возмутившись, шумно вздыхаю. — Верю я тебе. Верю. Просто это случилось так… Так неожиданно. Я не была к этому готова. Несла Дану полную чушь, будто он возьмёт и послушает меня. Я не знаю, что мне делать, Милана. Завтра здесь будет Руслан. Возможно даже сегодня…

— А что ж тут теперь сделаешь, подруга, — реплика Милы звучит совсем неутешительно. Как приговор. — Детей ты уже родила. Силы к тебе вернулись. Всё ещё любишь. Значит, борись.

— За что бороться? — вспыляюсь я.

— Как это «За что»? За свои права. За любимого мужчину. За счастье, в конце концов! Твоим детям нужен отец. И раз уж правда раскрылась, вам не мешало бы с Русланом поговорить.

— Я не хочу подпускать Руса к детям! — шиплю я сдавленным от злости голосом. — Ты же знаешь, у меня есть тысяча причин, чтобы этого не сделать. К чему такой совет? Я боюсь, что он их в отместку заберёт. Лишит меня прав. Понимаешь?

— И что он будет с ними делать? — парирует Милана. — Отдаст суррогатной матери на воспитание? Давай-ка без этой чуши, ладно?

— Ты не понимаешь… Ты… Ты просто не знаешь его. А если Руслан потребует тест ДНК?

— Ну пусть сделает. Господи, Маш, это такая мелочь. Дети же его.

— Серьёзно? Да! Дети его! Но для меня это не мелочь. Недоверие мужчины к женщине обычно приводит к одному и тому же результату — к расставанию. Ладно, Милан. Я тебе позже перезвоню, — расстроившись ещё больше, решаю выдохнуть и в одиночку подумать над произошедшим.

— Эй! Машка! Подожди! Что ты задумала? Опять соберёшь чемоданы и сбежишь? А отец? О нём ты подумала? Ты же и меня с Вадимом подставишь.

— Не волнуйся, не сбегу. Хочу кое-что проверить. Завтра. На балу.

— Ты же не хотела туда идти?

— Вчера не хотела. Сегодня передумала. Пока, Милан. Целую!

Как только я вырубаю звонок, дверь в холле распахивается. Гера переступает порог дома, сверля меня нечитаемым взглядом. Зайдя, хлопает дверью.

«Отлично» — думаю я, желая провалится сквозь землю. Во рту пересыхает. Язык прилипает к нёбу. Рвано втянув носом воздух, смотрю ему в глаза. Из-за громких ударов сердца почти ничего не слышу.

— В кабинет, — сухо произносит он, проходя мимо меня. — Нужно поговорить, Мария. Сейчас!

* * *

— Там папа! — наконец меня прорывает после недолгого молчания. — Он в гостиной с детьми.

— Я в курсе, — отбивает Гера, направляясь по известному мне маршруту. — В кабинет!

«В курсе? Уже? Черт! — мысленно чертыхнувшись, бросаю в спину непреклонного Астафьева озадаченный взгляд, а затем и сама срываюсь с места, следуя за ним.

В доме тихо. Его новые ботинки чеканят по мраморному полу твёрдые шаги, словно отсчитывают последние минуты моей жизни. Такое ощущение, что Георгий ведёт меня на казнь. Намеревается не только серьёзно отчитать за все мои косяки. Он готов содрать с меня шкуру.