Корабль, достойный сын сосновых рощ Пенея,[219]Арго, что Грецию в Колхиду нес скорее,Среди эвксинских вод[220] не смея встретить норд,Замедлил свой разбег, вошел в спокойный порт,Героям мило все на берегу пустынном.Они покинули корабль. Гилас с кувшиномДля мирной трапезы среди травы густойПошел неведомой тропинкой за водой.На берегу ручья, в тени лесной прохлады10 Три издали его увидели наяды.Пленил их юноша и взора синевойИ свежестью чела... Еще живей волнойЗапел пред ним ручей. Влекут его вниманьеИ ветер и ручья прохладное плесканье,Он приближается; цветы и здесь и там.Пестрея средь травы, склоняются к перстам.Уж он при виде их забыл про порученье,Бродя по берегу, рвет нежное цветенье,Плетет себе венки. Ручей его зовет,20 И над скольжением его спокойных водСклоняется Гилас, за куст держась рукою,Пока звенит кувшин под тяжкою струею.Три нимфы в тот же миг из заросли густойПлывут к нему, влекут Гил аса за собойНа ложе из травы и камышей упругих,Уж он на их груди, в их нежном тесном круге;Восторгом их уста охвачены живым,Лесть расточать они готовы перед ним,И щеки юноши уж их рука ласкает,30 Которые пушок нежнейший покрывает,И поцелуем нимф осушена слеза,Что страхом вызвана на юные глаза.“Когда, — подумал он, — я видел нимф явленье,Я думал, что они — мое же отраженье,Которое несет струящийся потокИ, раздробив волной, колышет здесь, у ног“.Встревоженный Алкид, предчувствий мрачных полный,Гиласа шел искать туда, где плещут волны.“Гилас! Гилас!” — он звал на тысячу ладов,40 И юноша, вдали почуяв этот зов,Из тростников густых, чтоб не стенал несчастныйСлал другу свой ответ — неслышный и напрасный.[221]К тебе, де Панж,[222] едва восставший ото сна,Спешит идиллия, что свежести полна.“Дочь новая моя, ступай к нему скорее, —Я ей наказывал, — чтоб быть еще милее,Зажги улыбкой взор, умой лицо росойИ, тонким поясом стянув свой стан живой,Предстань пред ним в цветах, с венком на кудрях нежных50 И с флейтою в руке, — той флейтою прилежной,Чей звук когда-нибудь свирель напомнит нам,Сзывающую нимф по долам и лесам”.