Сочинения

Взнесусь на крыльях мощных, невиданных,
Певец двуликий, в выси эфирные,
С землей расставшись, с городами,
Недосягаемый для злословья.

Я, бедный отпрыск бедных родителей,

В дом Мецената дружески принятый,
Бессмертен я, навек бессмертен:
Стиксу не быть для меня преградой!

Уже я чую: тоньше становятся

10 Под грубой кожей скрытые голени —
Я белой птицей стал, и перья
Руки и плечи мои одели.

Летя быстрее сына Дедалова,

Я, певчий лебедь, узрю шумящего
Босфора брег, заливы Сирта,
Гиперборейских полей безбрежность.

Меня узнают даки, таящие

Свой страх пред римским строем, колхидяне
Гелоны дальние, иберы[146],
20 Галлы, которых питает Рона

Не надо плача в дни мнимых похорон,

Ни причитаний жалких и горести:
Сдержи свой глас, не воздавая
Почестей лишних пустой гробнице.

КНИГА ТРЕТЬЯ

1 К хору юношей и девушек [147]

Противна чернь мне, таинствам чуждая!
Уста сомкните[148]

! Ныне, служитель муз,Еще неслыханные песни
Девам и юношам запеваю.

Цари грозны для трепетных подданных,

Царей превыше воля Юпитера.
Гигантов одолев со славой,
Мир он колеблет движеньем брови.

Иной раскинет шире ряды борозд

10 В своих поместьях; родом знатней, другой
Сойдет за почестями в поле[149];
Добрыми нравами славен третий;

Четвертый горд толпою приспешников;

Но мечет с равной неотвратимостью
Судьба простым и знатным жребий; —
В урне равны имена людские.

Кто чует меч над шеей преступною,

Тому не в радость яства Сицилии,
Ни мирный звон, ни птичье пенье
20 Сна не воротят душе тревожной.[150]

Но миротворный сон не чуждается

Убогой кровли сельского жителя,
Ни ветром зыблемой долины,
Ни прибережных дубрав тенистых.

Кто тем, что есть, доволен — тому уже

Не страшно море неугомонное
И бури грозные несущий
Геда восход иль закат Арктура,[151]

Не страшен град, лозу побивающий,

30 И не страшна земля, недовольная
То ливнем злым, то летней сушью,
То холодами зимы суровой.

А здесь и рыбам тесно в пучине вод:

За глыбой глыба рушится с берега.
И вновь рабов подрядчик гонит:
Места себе не найдет хозяин

На прежней суше. Но и в морской приют

К нему нагрянут Страх и Предчувствия;
И на корабль взойдет Забота,
40 И за седлом примостится конским.

Так если нам ни мрамором Фригии,

Ни ярче звезд блистающим пурпуром,
Ни соком лоз, ни нардом персов
Не успокоить душевной муки, —

Зачем на зависть людям высокие

Покои мне и двери роскошные?
Зачем менять мой дол сабинский
На истомляющее богатство?

2 К римскому юношеству