Сочинения

Целуй меня! Целуй и не жалей!
Прошу, целуй и страстно и влюбленно!
И губы мне терзай сильней, до стона —
Тогда и я целую горячей!

Что, ты устал? Набраться сил сумей!

Я вся твоя — для страсти нет закона.
Целуясь так, без отдыха, бессонно,
В усладах мы не замечаем дней.

Так счастье мы нашли друг в друге тут.

Удвоив жизнь, влюбленные живут,
А без самозабвенья не живу я.

Когда спокойна жизнь, душа больна.

Мне тяжко, если ласк я лишена,
И без страстей застыну я, тоскуя.

Перевод Ю. Денисова

XIX

Диана, окруженная толпой
Беспечных Нимф, все утро неустанно
Охотилась. Лишь в полдень на поляну
Она вернулась. Я же за мечтой

Привычной унеслась. Вдруг надо мной

Я слышу голос: "Нимфа, что так странно
Стоишь ты здесь, не глядя на Диану,
И где же стрелы и твой лук тугой?

Ужель сумел среди большой дороги

Украсть твой лук грабитель быстроногий?"
Я отвечала: "Стрелы все и лук

Я беззаботно бросила в пути

Прохожему, но он собрал их вдруг
И сотни ран успел мне нанести".

Перевод Э. Шапиро

XXI

Каким быть должен истинный мужчина?
Каков лицом? Какие кудри? Взгляд?
Чьи стрелы безошибочней разят?
В ком смелый ум и сердце властелина?

В чем обаяния его причина?

Чьи песни завлекательней звучат?
Чьей тихой лютни вкрадчивее лад?
В ком нежность, слитая с отвагой львиной?

Уверенно об этом не скажу,

Лишь то, что мне велит любовь, твержу.
Но знаю: мне подсказывает чувство,

Что не смогли б ни взор его, ни речь

При всей волшебной помощи искусства
Сильней мое желание разжечь!

Перевод М. Гордона

XXI

Что манит нас в мужчине — губы, руки?
Чьи плечи, рост, осанка, цвет волос?
Чей взор мне душу пронизал насквозь?
И кто виновник нестерпимой муки?

В чьем голосе звучит вся боль разлуки?

Чье пение с тоской переплелось?
В чьем сердце больше теплоты нашлось?
Под чьей рукой нежнее лютни звуки?

Я не могу сказать наверняка,

Пока Амура властная рука
Меня ведет, но взор мой видит ясно,

Что ни искусства трепетная власть,

Ни все, чем одарит нас мир прекрасный,
Разжечь сильней мою не смогут страсть.

Перевод Э. Шапиро

ПРИЛОЖЕНИЯ

И.Ю. Подгаецкая ЛУИЗА ЛАБЕ, ПРЕКРАСНАЯ КАНАТЧИЦА

Как беззаконная планета

В кругу расчисленных светил.

А. С. Пушкин

Tu chantas Famour! Et ce fut ta destine[339].

M. Desbordes-Valmore

Три элегии, двадцать четыре сонета и один прозаический диалог — столь количественно скромно художественное наследие, оставленное нам лионской поэтессой Луизой Лабе. Но его оказалось более чем достаточно, дабы стать одной из блестящих страниц истории не только французской, но и мировой поэзии.

Первое, что бросается в глаза при чтении посвященных Луизе Лабе книг и статей[340], — это всеми с восхищением и изумлением отмечаемая уникальность ее поэзии и ее личности в литературной и социальной жизни Франции XVI столетия. И действительно, жизнь и творчество Луизы Лабе представляют собою явление редкостное по своей самобытности.