Сочинения. Воспоминания. Письма

Дети постарше выбегают из душных зимовок и голыми ножонками бродят в теплой воде. Дня три стоит тепло. Растает снег, и побегут ручьи. Не обрадуются только большие. Они ходят скучными, и тоска омрачает их лица скорбью. Аксакалы качают головами и говорят:

– Горе, горе нам!

Женщины притихнут, стараясь быть незаметными. Бедные казашки знают, что сулит им будущее.

Подует холодный ветер. Невидимый, кутаясь в белых халатах снежной метели, он полными горстями забросает степь хлопьями снега. Опять будет темно и холодно в зимовках.

Дело идет о жизни и смерти, и потому люди не охотливы на слова. Некоторые советуют гнать скот на продажу в город, а на вырученные деньги купить муки. Но город далеко и гнать затруднительно. Некоторые советуют заколоть скот.

Страшное слово несется по степи:

– Джут… джут… джут…

Страх делает людей неподвижными и ленивыми. Обреченные, они ждут гибели.

Степь покрывается ледяной корой, словно прозрачным стеклом. Сквозь толстый слой льда видна каждая травка.

Скот, чувствуя беду, не ждет помощи и готовится к борьбе со смертью сам. Рядами идут лошади и копытами стучат по льду. Крепкий лед сначала трещит, колется, потом отскакивает, и куски его с промерзшей травой иногда далеко откатываются по гладкому ледяному полю. Лошади едят заработанную таким тяжелым трудом пищу и оставляют половину ее несъеденной. За лошадями идут верблюды, потом бараны. Они тоже оставляют немного травы. Последним идет рогатый скот. Шершавыми, как щетки, языками коровы облизывают всю траву и ничего не оставляют.

У лошадей распухают ноги. Из копыт течет кровь и пятнами окрашивает лед. Их замерзшая кровь на снегу похожа на алые бусы.

Теперь уж впереди идет рогатый скот. Слабыми копытами он ничего не может сделать. Гулко раздаются бесполезные удары по степи. Голодные волки чуют добычу и по ночам воют долго и протяжно. Они подходят к аулу и не боятся собак.

Скот умирает, лошади падают и не встают. Около них толпятся казахи, поднимают за хвост, ставят подпорки и из рук кормят клочками сена. Но сена не хватает.

Весь аул питается падалью. Мяса полные котлы, но едят и чувствуют голод, и нет радости от еды. С раздутыми животами лежат лошади на гладком льду, и белый снег заносит их трупы.

Во всем ауле умирает десять тысяч голов. Остается одна корова, одна лошадь и три овцы. Их кормят остатками сена.

Так джут гнал людей в город.

Другие, молодые, сильные, идут в город для того, чтобы вернуться в степь и купить себе жену.

Джатаки зарабатывают деньги различными способами: одни торгуют кожами, мясом. Другие, победнее, работают на соленых озерах. Третьи грузят пузатые, как озерные караси, баржи на Иртыше. Четвертые служат матросами на пароходах, что разбегаются по Иртышу тараканами.

На извозчичьей бирже с маленькими степными лошадками стоят сыны степей и ждут пассажиров.

Вечерами за круглыми столами на корточках сидят джатаки со своими семействами, разговаривают, едят баранину, пьют крепкий кирпичный чай, откусывая крохотные кусочки сахара.

Говорят больше о степи. Вспоминают иногда прошлую жизнь, мечтают заработать деньги и вернуться в родную степь.

Среди джатаков жил Ибрагим Кикимбаев. Кикимбаев приспособился к жизни небольшого города. Читал газеты, знал законы и писал прошения для казахов.

Казахи – умный, сметливый народ. Если бы Кикимбаеву дать образование, из него получился бы неплохой юрист. Теперь же он старался заработать как можно больше денег и мечтал вернуться в аул, приобрести юрту из белой кошмы, завести скот, купить красивую жену и спокойно доживать свой век.

Иногда Кикимбаев пьянствовал в пивнушке, пел песни, обнимал раскрашенную бабенку, рассказывал ей о степи. Потом любил пересказывать своими словами какую-нибудь кинематографическую картину.

Любовь к книгам у Кикимбаева была огромная. Кино казалось ему чудом.

Десятый раз пересказывал Кикимбаев «Аэлиту». Он был уверен, что на далеком Марсе действительно живут марсиане и живет царица марсиан – Аэлита. Пересказав картину, Кикимбаев неожиданно начинал петь:

Хочешь – любишь, хочешь – нет,
У джатака денег нет…
У джатака денег нет…
Хочешь – любишь, хочешь – нет…

А потом плакал пьяными слезами, тосковал о степи и говорил:

– Почему я не видел в кино нашей жизни? Хочу видеть казахскую жизнь в кино!

Вот пока и все о джатаке Кикимбаеве, тоскующем о степи и желающем посмотреть жизнь своего народа в кино.

II

Артист Штакерт участвовал в картине «Избушка на Байкале». Он был поражен величием Байкала, оригинальностью обитателей его, бурят, и, вернувшись в Москву, стал изучать по книгам Сибирь.

Потом он сделал несколько поездок на Север, поехал на Алдан, побывал на Алтае… И теперь мечта Штакерта была та же самая, что и джатака Кикимбаева, мечтавшего посмотреть в кино картину из жизни своего народа.