Союз 17 октября. Политический класс России. Взлет и падение

Горемыкин растерялся, начал доказывать, что не держится за власть, а лишь исполняет долг перед государем.

Шидловский был председателем бюро Прогрессивного блока, его формальным лидером. Вполне естественно, что он участвовал в подготовке важнейших решений.

Надо стать на точку зрения критики системы, а не Штюрмера (председателя Совета министров. – К. С.): последующий (премьер. – К. С.) может быть еще хуже, – так Шидловский убеждал коллег по Прогрессивному блоку в ходе его заседания 22 октября 1916 года. – Нужно стать на общую точку зрения – указать на общую систему. Мы должны выиграть войну вопреки этой системе.

Шидловский исходил из того, что вынужденная политическая борьба не должна была подрывать правопорядок и военную мощь страны.

Думал ли кто-нибудь, что все это (действия Прогрессивного блока. – К. С.) произведет полное крушение системы? Нет. Мы стали на путь борьбы длящейся, – констатировал председатель. – Правительство думает, что мы делаем революцию, а мы ее предупреждаем… Раз за истекший год мы не сошли с позиций, а усилили, мы будем стоять за них до полного удовлетворения, которое требует длительной борьбы, ибо штурмом ничего не достигнем. Иначе мы не будем решающей силой, а одним из факторов: другим будет улица. Мы не идем на вызов масс.

Страна подбиралась к февральскому рубежу. 27 февраля Шидловский был очевидцем того, как толпа, прорываясь через ограду, устремилась в Таврический дворец. Ей навстречу была послана делегация, в которой октябрист Шидловский составил компанию социал-демократам М. И. Скобелеву и Н. С. Чхеидзе и трудовику А. Ф. Керенскому. «Вот такое нам надо правительство!» – кричали солдаты. Их удалось успокоить. Но время вспять не повернуть. Теперь толпа завладела Таврическим дворцом, вытесняя одно думское учреждение за другим.

Первые же дни революции воочию показали мне и убедили меня в том, что культурный ход революции в России невозможен и удержать ее развитие в известных рамках немыслимо, почему и Государственной думе ни захватить руководства ею, ни стать во главе ее не удастся, —

отмечал в воспоминаниях С. И. Шидловский.

После революции он возглавил Совет по делам искусства, стал комиссаром в Академии художеств. В апреле 1917 года вошел в комиссию по выработке закона о выборах в Учредительное собрание. С августа 1917 года С. И. Шидловский – представитель Думы на Поместном соборе Православной церкви.

Октябрь 1917 года Шидловский встретил в Петрограде. Арестовали его дочь, которую допрашивал сам Ф. Э. Дзержинский. Как только ее освободили, в семье Шидловского решили срочно эмигрировать. Переехали в Псковскую губернию, оттуда под покровом ночи переправились через эстонскую границу. Благодаря рекомендательным письмам к членам эстонского правительства, которые Шидловский догадался захватить в Петрограде, он не был выдан советским властям. С 1920 года Шидловский с семьей жил в Эстонии, работая в министерстве юстиции молодого государства. Он продолжал заниматься любимым делом, земельным законодательством. Участвовал в делах русской диаспоры, сотрудничал с таллинской газетой «Последние известия». 7 июля 1922 года Сергей Илиодорович Шидловский скончался.

ПЕЧАТЬ