Сокол

Чужие корабли между тем уже плотно окружили барку, как деревенские собаки окружают случайно забредшего в селение приблудного пса. Принюхиваются, скалят клыки, готовые вот-вот броситься. Так и здесь.

И не скрыться было уже, не убежать. Хотя, быть может, стоит попытаться броситься в реку и достигнуть берега вплавь? А потом еще посмотрим, догонят ли беглецов в камышах?! Макс подошел к борту и оглянулся — ну где же, черт побери, Ах-маси?

— Это не хека хасут! — всмотревшись, нервно прошептал Сенуфер-ра. — Это скорее южане. Люди из Верхних земель!

— Тогда чего же мы опасаемся? — резонно спросил Максим. — Это ж наши друзья!

— А могут быть и разбойники, тут их много!

— Сдавайтесь! — громко прокричал с ближайшего корабля какой-то вельможа в изысканном парике и в панцире из нашитых на толстую ткань мелких металлических бляшек. О, как яростно сверкало в них солнце! — Сдавайтесь или, клянусь Амоном, мои копьеносцы наделают хороших дыр в ваших шкурах!

— Не слишком-то они ласковы, как я погляжу. — Хмыкнув, Макс бросился на корму. — Эй, Ах-маси, вставай! Да проснись же! Протри поскорее свои глаза!

Странно, но Ментухотеп не предпринимал сейчас вообще никаких действий, просто стоял посреди палубы, скрестив на груди руки. Стоял и смотрел. Словно бы и впрямь собирался сдаться. Не похоже это было на сотника, ой не похоже… А может, у него имелся какой-то план?

— Эй, Ах-маси, да проснешься же ты наконец?

Мальчишка таки продрал глаза, поднялся на ноги. И конечно же, сразу увидал чужие корабли. Поджал губы… И вдруг в черных глазах его искрами вспыхнула радость!

— Усеркаф! — Ах-маси стремительно бросился к борту и замахал руками. — Усеркаф! Это я, я, Ах-маси!

— Ах-маси?! — Стоявший на носу быстро приближающегося судна вельможа в панцире и парике повернул голову.

И тут Максим тоже узнал его, увидев рваный, пересекающий щеку шрам. Усеркаф! Старый знакомец!

— А ведь, кажется, это вовсе не враги и не разбойники! — радостно обернулся Сенуфер-ра. — А, Ментухотеп? Что скажешь?

— Не враги, верно, — с усмешкой отозвался сотник. — Я давно это заметил.

— То-то ты и застыл, словно сфинкс! Ха! Похоже, наш Ах-маси знает их главного. Эй, Ах-маси, кто это?

— Это мои… — По лицу паренька текли слезы радости. — Воины отцовских земель.

Корабли сближались бортами. С судна Усеркафа перекинули мостки, и вельможа в сопровождении тяжеловооруженных щитоносцев вмиг очутился на барке, где давно уже опустили парус.

— Усеркаф, друг мой! — Ах-маси бросился вельможе в объятия. — Как я рад тебя видеть! Как твой Ка, Усеркаф? Как мой отец? Мать? Братья?

— С ними все хорошо, мой юный господин. — Вельможа с улыбкой поклонился.

— А гробница, моя гробница? Надеюсь, ее уже начали строить?

— Уже заложили первый камень, мой господин. Кстати, мы плывем именно к тебе на выручку. Стало известно, где тебя держат.

— О, — засмеялся мальчишка. — Я уже освободился без вашей помощи, любезнейший Усеркаф! Лишь с помощью богов и друзей — вот они, рядом со мною. — Юный вельможа широко развел руками. — Эй, Ментухотеп, Джедеф, Сути! Что вы там жметесь? Подойдите ближе! Эти люди достойны самой высокой награды, Усеркаф! Я обязательно скажу об этом отцу!

Усеркаф внимательно посмотрел на беглецов и при виде Максима удивленно вскинул брови:

— У меня хорошая память на лица. Кажется, я тебя уже видел.

— Да, на реке, — вынужден был признаться молодой человек. — Я плыл на барке кормщика Небамона.

— И тебя тогда звали вовсе не Джедеф!

— Ах-маси — мое второе имя! А полностью — Джедеф Ах-маси Менхепер-ра-сенеб Таа!

Максим назвал первые пришедшие на ум имена, и, похоже, это подействовало — Усеркаф посмотрел на него уважительно:

— Мне еще тогда показалось, что ты вовсе не простолюдин!

— Да, мой недавно умерший отец — знатный человек, — горделиво поведал юноша.

— Ах-маси! Ты сказал — Ах-маси? — Подскочил к нему юный вельможа. — Так, значит, мы с тобой тезки!

— Зови меня лучше, как прежде, Джедеф. Чтоб не путаться.

— Я вижу — вы славные люди! — снова оглядев всех беглецов, торжественно произнес Усеркаф. — И оказали услугу сыну моего господина, великого властелина Анхаба, чей лик подобен Амону, а голос раздается, как голос Осириса! Вы, несомненно, будете вознаграждены, а сейчас я побеседую с каждым из вас и постараюсь исполнить то, что каждый из вас захочет.

— О, это было бы здорово, клянусь Амоном! — радостно возопил толстяк Сенуфер-ра.

Усеркаф уселся на принесенную воинами циновку и жестом велел сесть остальным. Беглецы опустились прямо на палубу.

Вельможа взглянул на бесстрастную физиономию Ментухотепа:

— Начнем, пожалуй, с тебя!

— Мое имя Ментухотеп, я был сотником в войске Итауи, правителя Наба.

— Слыхал об Итауи — воистину это достойный правитель. Как ты попал к разбойникам?

— Они пленили меня спящим. Хитростью и коварством!

— Воину не следует столь крепко спать. Что ж, чего же ты теперь хочешь? Вернуться к своему господину?