Сокровища кочевника. Париж и далее везде

Затем последовало приглашение на Бродвей в мюзикл «На ваших пуантах», возобновленный в 1983 году. Галина Панова должна была срочно заменить Наталью Макарову, на которую во время генеральной репетиции обрушилась люстра, повредив ей плечо. Когда покалеченная балерина получила большую неустойку и отказалась от контракта, были приглашены артисты Большого тетра Валентина и Леонид Козловы, оставшиеся на западе во время гастролей с Александром Годуновым. Но творческие амбиции Козловых, желавших танцевать Баланчина и менять труппы, не совпадали с требованиями бродвейских продюсеров. На главную роль Константина Морозина был приглашен танцовщик Жорж де ля Пена, который по росту идеально подходил Галине Пановой, дебютировавшей в роли Веры Барановой 14 июня 1983 года, как раз в день девятой годовщины своего переезда на Запад.

Мюзикл «На ваших пуантах» впервые был поставлен в 1936 году, он рассказывает о судьбе русского балета в изгнании, волею судеб попавшего в гангстерские разборки, знаменит своими мелодиями и танцевальными номерами, поставленными самим Жоржем Баланчиным. В нем некогда дебютировала великолепная Тамара Жевержеева, а в кино в 1939 году главную роль интерпретировала красавица Вера Зорина.

Галина Панова на целый год стала звездой шоу на Бродвее. У нее на неделе выдавался только один выходной, в понедельник. Это очень утомительная работа – ей надо было петь, танцевать и играть каждый вечер. После Бродвея она получила контракт на этот же спектакль в Лондоне на 6 месяцев, и тоже каждый день.

После Пановой эту роль продолжила исполнять другая моя приятельница, замечательная французская балерина и киноактриса Лесли Карон, которая была старше Пановой и для которой была изменена хореография, а затем несколько раз в этот мюзикл возвращалась с перерывами изящная Валентина Козлова, которой требовался более рослый партнер.

Мое знакомство с Валерием Пановым произойдет в тот момент, когда дни его мировой славы окажутся несколько позади. Обожавший его Западный Берлин заменит Бельгия, рядом больше не будет однокурсника Рудольфа Нуреева… Но любовь к коньяку, черной икре, к соболям, к дорогущим яхтам и автомобилям не ушла. Он пригласил меня в свой съемный дом, обставленный только современной мебелью, черный лак и металл в стиле какого-то дорогого отеля, немножко призрачного, много цветов, освещения и огромное количество техники. Очень любил аппаратуру: видеокамеры, фотоаппараты. Никакого антиквариата! Из старинных вещей я помню только полный комплект Энциклопедии Брокгауза и Эфрона и два карандашных больших рисунка Натальи Гончаровой, которые Валерию подарила Тамара Карсавина. Теперь они находятся в моем Фонде, и я ими очень горжусь.

Панов говорил, что надо покупать только все самое лучшее. Он ездил на роскошном «кадиллаке», владел дорогой яхтой, которую подарила жена. Галина обожала Валерия и с радостью делала ему дорогие подарки. Кроме яхты она приобрела для мужа квартиру в Нью-Йорке. И яхта, и квартира потом уйдут с молотка за долги, но это неважно…

Валерий Панов обладал большим вкусом в одежде. Пока был строен, носил пиджаки от «Армани», одевался в черно-серо-бежевых тонах. Очень любил черную кожу, плащи, брюки и картузы; на запястье – дорогие швейцарские часы, тонкая смесь пижонства с хулиганством. Но при этом хвалил и мой стиль, а главное – мои навыки дипломата и царедворца. Я всегда думал, что если бы я не стал театральным дизайнером и историком моды, я стал бы прекрасным дипломатом, и в мире не было бы войн.

Тогда же, в 1986 году, я познакомился с Галиной. Очаровательная и гламурная блондинка, она носила приталенную и расклешенную книзу черную норковую шубку, сапоги гармошкой на высокой шпильке, а на голове беретик, расшитый золотыми стразами. На изящном поводке Галина держала огромного черного ньюфаундленда Пьера.

– Мы только что приехали из Нью-Йорка, – сказала она, имея в виду себя и ньюфаундленда.

Панов попросил показать ему мои эскизы. А я к тому времени уже нарисовал костюмы для Майи Плисецкой, которыми она хоть и не воспользовалась, но одобрила, оставив на каждом автограф. Особенное впечатление на Валерия произвело то, что к моменту нашего знакомства я успел оформить спектакль в Национальном театре Исландии. Так что ангажемент последовал моментально.

– Какой у тебя паспорт? – спросил Валерий.

– Французский.

– Прекрасно! Будешь работать со мной! Мы готовим «Идиота», но наш художник Андрей Иванеану сломал правую руку и не может закончить декорации в срок.

Это было Божье провидение. На срочности, кстати говоря, сделали карьеру многие артисты. Они сидели в кулисах и когда вдруг что-то случалось со звездой, выходили на подмену. Это называется – срочный ввод. Часто оказывалось, что подмена ничуть не хуже первого состава. Пресс-атташе Королевского балета Фландрии сделала такое коммюнике: «С нами будет сотрудничать мировая звезда, работавшая с самой Майей Плисецкой и оформившая спектакли не только во Франции, но также в Национальном театре Исландии!».