Сокровища медного свитка

«Двор» предыдущего пункта подтверждает необходимость поисков цистерны именно в рассматриваемом нами районе, в противном случае пришлось бы считать «восточные ворота» входом на храмовый холм на месте Золотых ворот, о чем мы уже говорили. Из двух внутренних восточных ворот одни стояли на восточном конце Двора женщин и, вероятно, могут быть отождествлены с «Красными дверями» из Деяний III, 2, 10, перед которыми сажали хромого нищего. Так или иначе, но отмерив от этих ворот требуемые нашим свитком 28 футов, мы оказались бы в невероятном месте — посреди лестниц — внутри Вала. Другие, «значительно большие» и отделанные сверху серебром и золотом ворота — Врата Никанора (ИВ V, 5, 3; § 205), вели от западного конца Двора женщин во Двор Израиля, т. е. «двор» нашего свитка. Если мы отмерим указанное расстояние от этих ворот, цистерна окажется у основания полукруглой лестницы в пятнадцать ступеней. В таком случае цистерна из пункта 9, очевидно, соединялась с цистерной из пункта 10:

«В цистерне, которая под стеной на востоке, в уступе скалы: шестьсот кувшинов серебра (и под Большим порогом)».

Благодаря приписке «и под Большим порогом» положение «стены на востоке» становится более определенным. Цистерна, по-видимому, тянулась под землей вдоль стены до порога ворот, находившихся в стене, и здесь, под ними, и заканчивалась. Место Большого порога Храма легко устанавливается по Иезек XLII, 1: «…и вода истекала из-под порога Храма к востоку»; Мишна цитирует приведенный отрывок также и для того, чтобы объяснить происхождение названия входа «Врата вод», помещавшегося на восточном конце южной стены Внутреннего двора, — где-то совсем рядом со стеной, разделявшей Внутренний двор и Двор женщин. Иными словами, «Большой порог» находился под внутренними восточными воротами, а вовсе не под так называемыми Красными дверями на восточном конце Двора женщин.

Этим еще раз подтверждается, что цистерна из пункта 10 описи была продолжением цистерны, упомянутой в предыдущем пункте. В таком случае «уступ скалы», надо полагать, находился в той части цистерны, которая располагалась под стеной, и служил особым признаком, отличавшим ее от части, лежавшей «под Большим порогом».

Цистерна, нанесенная ближе всего к нашему району; на плане, составленном офицерами-обследователями, вероятно все-таки расположена слишком далеко на юг от; района наших поисков, и принимать ее за водоем, упомянутый в свитке, едва ли возможно. Однако, чтобы; дать читателю хотя бы некоторое представление о размерах и конструкции «водоемов» под площадкой Харама, мы приводим описание этой цистерны (многие из подобных сооружений столь же древни, как и наш свиток):

«№ 5. В юго-восточном углу площадки вход в цистерну с лестницей на ее восточном конце, которая выходит на поверхность за пределами площадки в южном направлении, и люком на западном конце. Водоем представляет собой длинный канал с отводами в северной части и одним отводом в западной части, идущим в южном направлении. Главный канал покрыт сводчатой полукруглой крышей, а его восточное ответвление целиком высечено в скале. Дно на 48 футов ниже поверхности площадки. На западном конце скала возвышается на 2425[73], у входа же на востоке, там, где еще сохранились остатки дверей — на 2408. В первом случае скала на 10 футор ниже площадки, в последнем — на 8 футов ниже поверхности нынешнего святилища. Современное название этого водоема, кажется, Бир ар-Руммане, или Гранатовый колодец…» (SWP, Jer., 218 sq.).

Вернемся теперь к «подземному ходу, который во дворе» из пункта 8 описи. С его идентификацией, да и с идентификацией цистерн Двора женщин из пунктов 40 и 9 описи придется, видно, подождать до того времени, когда наконец удастся исследовать запретный район к востоку от Купола. Сам ход представляет особый интерес, быть может, в связи с другим подобным же сооружением, находившимся непосредственно во дворе, окружавшем здание Храма, и упомянутым в одном из рассказов о последних днях сражения за Иерусалим. Рассказ этот сохранен для нас Иосифом Флавием: