Сокровища медного свитка

В результате нашествия римлян в 70 году н. э., сровнявших Храм с землей, последовавших затем веков запустения, наконец перестройки Храма мусульманами изменился и сам ландшафт местности. Тем не менее дача, которую предстоит нам решить, не совсем безнадежна главным образом благодаря сведениям Иосифа Флавия и преданиям раввинов. В описаниях, ни удивительно, упоминаются многие самые мелкие тали храма Ирода и отдельных его помещений; впрочем, так уж повелось, что память часто фиксирует отдельные элементы внутри разного рода подсобных помещений и их назначение, а вот общий план сооружения восстановить невозможно. Задачу эту еще осложняют противоречия между данными Флавия и раввинов; видимо, последние рисуют скорее идеальный образ Храма, родившийся некогда в голове Иезекииля, нежели воссоздают сооружение в его подлинном виде. Однако эти противоречия не должны отвлекать нас от этой задачи, и в связи с медным свитком нас более всего должны интересовать именно внутренние элементы комнат, подземные ходы, а не их местонахождение относительно-друг друга — и здесь иудейские источники готовы пойти нам на помощь. Главным из них является собрание древних преданий, известное под названием Мишна (окончательная редакция его относится к началу III века н. э.), которое содержит описание обычаев и законов, восходящих по меньшей мере к четырем предшествующим векам. Памятник написан на древнееврейском диалекте, близком языку нашего свитка, и ценность его словарного запаса и особенно технических терминов исключительно велика (см. гл. II). Кроме того, в Мишне упоминаются названия отдельных помещений и ирригационных сооружении, хорошо известные, надо полагать, лишь тем, кто состоял на храмовой службе, и практически неизвестные посторонним лицам— так и в наши дни в учебных заведениях существуют свои особые названия для ворот, лестниц, коридоров и т. д., которые никогда не встретишь в официальных бумагах. Следовательно, мы должны со свитком в руке попытаться при помощи этих названий установить назначение различных сооружений, не нашедшее объяснения в описи, а также восстановить их подлинное название.

Тогда, когда речь идет об описании Храма у Иосифа Флавия, нашей задачей по-прежнему остается распознавание семитских терминов и наименований, скрывающихся за греческими. В одном случае мы находим у нашего летописца в греческой передаче технический термин, отсутствующий даже в Мишне, но засвидетельствованный в своем первоначальном виде в медном свитке. Основные участки храмовой территории, — по Флавию, размещались внутри «оград»; участок за «первой оградою простирался до балюстрады, а территория за «второй оградой», как мы уже видели, включала священную землю, расположенную внутри святилища. С подобным же обозначением мы встречаемся в пункте 40 описи:

«Во Второй ограде, в подземном ходе, что обращен на восток, зарыто на восемь и половину локтя: 24 таланта».

По другому отрывку текста, из пункта 8, можно судить и о пространстве, занимаемом «Второй оградой»:

«В подземном ходе, который во дворе: деревянная бочка (?) и внутри мера bath не десятинного добра и семьдесят талантов серебра».

«Двор», par excellence, по-видимому, обозначает Внутренний двор, где помещался сам Храм и прилегающие к нему дворы. Но поскольку в пункте 8 говорится о каком-то хорошо известном «подземном ходе» на данном участке, а в пункте 40 для локализации «подземного хода» потребовались дополнительные уточнения, мы можем предположить, что «двор» не включался в территорию «Второй ограды».

В свое время офицеры-обследователи и ряд других лиц нанесли на планы большое число цистерн и подземных ходов, и все же исследовать район, непосредственно прилегающий к «Скале» с востока (рис. 9), никому, к сожалению, не разрешалось. Неизвестны также размеры водоемов, расположенных под Харамом, ибо обследование их пришлось прекратить сразу же после того, как стены обрушились и загородили сюда доступ.

Запретный район скрывает и тайну пункта 9:

«В цистерне, которая в девятнадцати локтях от восточных ворот, в ней сосуды и в углублении, которое в ней: десять талантов».